Художник Андрей Ильич Курнаков — мастер натюрморта. Будучи заядлым грибником, грибы он писал часто. Однажды, вспоминал Андрей Ильич, он с сыном и друзьями отправился за опятами в Шаблыкинский лес. «Опят набрал я, потому что искал пни, на которых они растут, остальные искали грибы — и не нашли». В этот раз он, видимо, собирал грибы где-то в Знаменке, и, придя на дачу, расположился писать картину у обшитой тёсом стены дома — серовато-желтые тёсины изображены художником на заднем плане.
Работу художник назвал «Опята». Может быть потому, что они живописно разбросаны на переднем плане слева. Собрал-то он грибов достаточно, и они самые разные. В серо-голубой металлической миске вместе с опятами на переднем плане — подосиновики, их красные шляпки и крепкие ножки ни с чем не спутаешь. Справа у миски лежат кучкой белые грузди; в большой плетеной корзине можно разглядеть грузди, которые в народе зовут чернушки, виднеется шляпка белого гриба–боровика; а в лукошке слева с двумя ручками, возможно, коричневые волнушки. Словом, здесь найдется и что пожарить, и что посолить. Общий колорит работ коричневато-охристый, солнечный. Плетеные корзинки написаны так натурально, что кажется, их можно взять за ручки и унести.
Но раз уж автор обращает наше внимание на грибы опята, давайте посмотрим на них внимательнее. На деревянном столе, рыжеватом от прямого солнечного света, разбросаны молодые грибочки: бежевые круглые шляпки, тоненькие сероватые прямые ножки, воздушная беленькая юбочка под шляпкой — ну просто балерины, так любовно пишет их художник. На картине не просто вкусные дары леса — здесь изображена радость жизни.
Перед металлической миской лежит маленький нож с деревянной ручкой, и сразу вспоминаются чудные строки из книги В.А. Солоухина «Третья охота»: «…одним движением ножа снимаешь сразу десяток опят. Остается около пня десяток прижавшихся друг к другу белых пятнышек. Еще одно движение ножа, и еще десяток грибов. Левой рукой в это время держишь их за шляпки. Они так, кустом, не рассыпаясь на отдельные грибы, и остаются в левой руке. Нож скрипит, разрезая суховатую, упругую, пружинящую мякоть сразу десятка грибов. Оглядываясь, видишь вокруг все новые и новые пни, обросшие грибами, кажется, что все грибы никогда не соберешь, но в конце концов срезаешь все, и они укладываются в авоськи, а долгая зима впоследствии их подбирает до последнего грибочка».
Работу художник назвал «Опята». Может быть потому, что они живописно разбросаны на переднем плане слева. Собрал-то он грибов достаточно, и они самые разные. В серо-голубой металлической миске вместе с опятами на переднем плане — подосиновики, их красные шляпки и крепкие ножки ни с чем не спутаешь. Справа у миски лежат кучкой белые грузди; в большой плетеной корзине можно разглядеть грузди, которые в народе зовут чернушки, виднеется шляпка белого гриба–боровика; а в лукошке слева с двумя ручками, возможно, коричневые волнушки. Словом, здесь найдется и что пожарить, и что посолить. Общий колорит работ коричневато-охристый, солнечный. Плетеные корзинки написаны так натурально, что кажется, их можно взять за ручки и унести.
Но раз уж автор обращает наше внимание на грибы опята, давайте посмотрим на них внимательнее. На деревянном столе, рыжеватом от прямого солнечного света, разбросаны молодые грибочки: бежевые круглые шляпки, тоненькие сероватые прямые ножки, воздушная беленькая юбочка под шляпкой — ну просто балерины, так любовно пишет их художник. На картине не просто вкусные дары леса — здесь изображена радость жизни.
Перед металлической миской лежит маленький нож с деревянной ручкой, и сразу вспоминаются чудные строки из книги В.А. Солоухина «Третья охота»: «…одним движением ножа снимаешь сразу десяток опят. Остается около пня десяток прижавшихся друг к другу белых пятнышек. Еще одно движение ножа, и еще десяток грибов. Левой рукой в это время держишь их за шляпки. Они так, кустом, не рассыпаясь на отдельные грибы, и остаются в левой руке. Нож скрипит, разрезая суховатую, упругую, пружинящую мякоть сразу десятка грибов. Оглядываясь, видишь вокруг все новые и новые пни, обросшие грибами, кажется, что все грибы никогда не соберешь, но в конце концов срезаешь все, и они укладываются в авоськи, а долгая зима впоследствии их подбирает до последнего грибочка».