На протяжении всей жизни в творчестве скульптора Степана Эрьзи существовали как достоверные портреты, так и образы, навеянные воображением. Выполненные с натуры изваяния реалистичны, проникнуты стремлением постигнуть внутренний мир модели. Скульптуры, рожденные фантазией, также основаны на знании человеческой анатомии и понимании переживаний героев. Они опираются на сохраненные в памяти мастера воспоминания и ощущения и отражают его наблюдательность, умение творчески переосмыслить и выразить увиденное.
Одна из таких работ — ранняя скульптура «Отдых» 1915 года — была изваяна под впечатлением от произведений Микеланджело Буонарроти, которые Эрьзя видел во время пребывания в Италии в 1907–1914 годах. В это время Эрьзя знакомился с мировым художественным наследием, пробовал работать с разными материалами, искал собственную технику. Скульптурный прототип «Отдыха» — аллегорические фигуры Микеланджело «Утро» и «Ночь» из капеллы Медичи во Флоренции. В ней покоятся скончавшиеся молодыми герцог Урбинский Лоренцо (1492-1519) и герцог Немурский Джулиано (1479-1516) из рода Медичи. На их саркофагах установлены изваяния Утра, Дня, Вечера и Ночи, символизирующие круг человеческой жизни от рождения до смерти.
Обнаженные полулежащие женские фигуры «Утро» и «Ночь» Микеланджело олицетворяют юность и старость. Эрьзя, не повторяя замысел итальянского мастера, выразил собственное видение образа: молодая женщина, полная сил, отдыхает на ложе. Ее поза, развернутая к зрителю одновременно в профиль и анфас, выражает внутреннюю энергию.
Для «Отдыха» Степан Эрьзя выбрал тот же материал, что и Микеланджело. Технике обработки мрамора художник учился у мастеров эпохи Возрождения, чьи творения он видел в многочисленных галереях и музеях Италии, и у прославленных современников — Родена, Бурделя, Деспио. Чтобы узнать секреты мастерства, в 1913 году он посетил Каррару, где добывают итальянский мрамор. Степан Эрьзя тонко чувствовал камень, недаром скульптор Анна Голубкина называла художника «изо всех скульпторов — мастером по мрамору».
Анна Семеновна была одноклассницей Степана Эрьзи по Московскому училищу живописи, ваяния и зодчества, где они вместе занимались в мастерской Сергея Волнухина. Обладая цельным, невероятно твердым характером и сложившимися взглядами на изобразительное искусство, она порой критиковала работы Степана Дмитриевича, но в целом о его творчестве отзывалась высоко.
Одна из таких работ — ранняя скульптура «Отдых» 1915 года — была изваяна под впечатлением от произведений Микеланджело Буонарроти, которые Эрьзя видел во время пребывания в Италии в 1907–1914 годах. В это время Эрьзя знакомился с мировым художественным наследием, пробовал работать с разными материалами, искал собственную технику. Скульптурный прототип «Отдыха» — аллегорические фигуры Микеланджело «Утро» и «Ночь» из капеллы Медичи во Флоренции. В ней покоятся скончавшиеся молодыми герцог Урбинский Лоренцо (1492-1519) и герцог Немурский Джулиано (1479-1516) из рода Медичи. На их саркофагах установлены изваяния Утра, Дня, Вечера и Ночи, символизирующие круг человеческой жизни от рождения до смерти.
Обнаженные полулежащие женские фигуры «Утро» и «Ночь» Микеланджело олицетворяют юность и старость. Эрьзя, не повторяя замысел итальянского мастера, выразил собственное видение образа: молодая женщина, полная сил, отдыхает на ложе. Ее поза, развернутая к зрителю одновременно в профиль и анфас, выражает внутреннюю энергию.
Для «Отдыха» Степан Эрьзя выбрал тот же материал, что и Микеланджело. Технике обработки мрамора художник учился у мастеров эпохи Возрождения, чьи творения он видел в многочисленных галереях и музеях Италии, и у прославленных современников — Родена, Бурделя, Деспио. Чтобы узнать секреты мастерства, в 1913 году он посетил Каррару, где добывают итальянский мрамор. Степан Эрьзя тонко чувствовал камень, недаром скульптор Анна Голубкина называла художника «изо всех скульпторов — мастером по мрамору».
Анна Семеновна была одноклассницей Степана Эрьзи по Московскому училищу живописи, ваяния и зодчества, где они вместе занимались в мастерской Сергея Волнухина. Обладая цельным, невероятно твердым характером и сложившимися взглядами на изобразительное искусство, она порой критиковала работы Степана Дмитриевича, но в целом о его творчестве отзывалась высоко.