В цветовом строе работ северного цикла художника Владимира Игошева много теплых тонов, теплые оттенки преобладают в окраске меховой одежды, предметов быта, деревянных жилищ. Соединение теплых тонов с бело-голубым и холодным белым, которые являются доминирующими в изображении снежных пейзажей, создает богатую цветовую палитру. Живописец, работая над картиной, иногда отказывается от первоначальной стадии — композиции, абриса — обводки рисунка, чтобы не стать рабом контура. Он намечает в пространстве холста два-три пятна и к ним «набирает» всю гамму. Игошев любил сравнивать живопись с поэзией. Как одна удачная строка может «держать» все стихотворение, так и в картине один мазок или выразительное пятно может определять весь живописный строй образа.
На картине «Всюду жизнь» художник изобразил одну из тех сцен, которые ему довелось увидеть на Севере: «Я надел теплый меховой гусь, удобнее устроившись на нартах, и мы тронулись дальше. Быстро мчатся олени, далеко разносится по тайге звон колокольчиков, висящих на шеях оленей, а из-под их широких копыт и мелькающих ног искрится мелкими хрусталиками снежная пыль. Туго натянута ременная упряжь, изредка похрапывают олени. Не замедляя бега, они иногда хватают открытыми ртами холодный колючий снег. Ловко правит упряжкой Степан. В правой руке он крепко держит ременной повод, закрепленный на храпе первого оленя, большого и сильного быка, бегущего впереди упряжки, а в левой руке хорей, длинный легкий прямой шест, которым он подталкивает или легко ударяет и без того быстро бегущих оленей, часто покрикивая при этом: „Пыр, пыр! Э-эй!“ Мелькают заснеженные ели и лиственницы, а иногда темно-зеленые густые сибирские кедры, вырисовываясь четким, но загадочно-фантастическим силуэтом своих раскидистых снежных лап. Густая тайга сменяется мелколесьем, а то и частым кривостоящим сухарником…»
Северные олени обладают удивительной способностью: их копыта видоизменяются в зависимости от времени года. В летнее время, когда земля становится мягкой, подошва копыт губчатая, а зимой подушечки на подошве копыт затягиваются, обнажая край. Им животное врезается в лед или снег, и поэтому не скользит по ледяной корке. У северных оленей рога растут не только у самцов, но и у самок, но в разные сезоны. Некоторые особи этого вида мигрируют на достаточно большие расстояния, проходя в день 35 километров.
На картине «Всюду жизнь» художник изобразил одну из тех сцен, которые ему довелось увидеть на Севере: «Я надел теплый меховой гусь, удобнее устроившись на нартах, и мы тронулись дальше. Быстро мчатся олени, далеко разносится по тайге звон колокольчиков, висящих на шеях оленей, а из-под их широких копыт и мелькающих ног искрится мелкими хрусталиками снежная пыль. Туго натянута ременная упряжь, изредка похрапывают олени. Не замедляя бега, они иногда хватают открытыми ртами холодный колючий снег. Ловко правит упряжкой Степан. В правой руке он крепко держит ременной повод, закрепленный на храпе первого оленя, большого и сильного быка, бегущего впереди упряжки, а в левой руке хорей, длинный легкий прямой шест, которым он подталкивает или легко ударяет и без того быстро бегущих оленей, часто покрикивая при этом: „Пыр, пыр! Э-эй!“ Мелькают заснеженные ели и лиственницы, а иногда темно-зеленые густые сибирские кедры, вырисовываясь четким, но загадочно-фантастическим силуэтом своих раскидистых снежных лап. Густая тайга сменяется мелколесьем, а то и частым кривостоящим сухарником…»
Северные олени обладают удивительной способностью: их копыта видоизменяются в зависимости от времени года. В летнее время, когда земля становится мягкой, подошва копыт губчатая, а зимой подушечки на подошве копыт затягиваются, обнажая край. Им животное врезается в лед или снег, и поэтому не скользит по ледяной корке. У северных оленей рога растут не только у самцов, но и у самок, но в разные сезоны. Некоторые особи этого вида мигрируют на достаточно большие расстояния, проходя в день 35 километров.