С другой стороны, княжа в Новгороде и победив в приграничных сражениях шведов (1240) и рыцарей-ливонцев (1242), Александр Невский признал их относительно слабым противником. В этом контексте, учитывая также подготовку православно-католической унии в Византийской (Никейской) империи (1240-е — 1250-е), надо рассматривать отношения Римского престола и князя Александра.
Два сохранившихся послания от папы Иннокентия IV (январь и сентябрь 1248 года) свидетельствуют о предварительном согласии князя перейти в католичество и признать верховную власть папы над Русской Церковью (очевидно, в обмен на поддержку борьбы с монголами). Такой ход событий мог иметь место, если бы никейский император Иоанн III Дука и константинопольский патриарх Мануил II официально заключили союз с римским первосвященником, преодолев многовековые разногласия. В ходе двухгодичной поездки по степям (1248–1249) — к хану Батыю и далее в ставку великого хана — Александр Невский окончательно убедился в огромной военной мощи Монгольской империи. Также он понял, что монголы (в отличие от западных соседей Руси) не претендуют на захват земель, довольствуясь вассалитетом, выплатой дани и признавая право покоренных народов на свою религию. А воинские формирования из католических стран неспособны противостоять монгольской армии. Получив от ханов ярлыки на княжение в Киевской (1249), а затем во Владимиро-Суздальской (1252) землях, князь Александр отказался от союза с Римско-Католической Церковью. Видимо, он тогда уже знал и о безрезультатных попытках подобного сближения со стороны Никейской империи и галицко-волынского князя Даниила. Политический курс Александра Невского основывался на реальном балансе сил, но при этом обеспечил церковно-религиозную независимость северно-русских земель.