Сцена «Туалет Юдифи» очень редко встречается в произведениях искусства. Значительно чаще художники обращались к изображению подвига этой молодой благочестивой вдовы, которая отправилась в лагерь осаждавших ее родной город ассирийцев, сумела очаровать их военачальника Олоферна и, дождавшись, когда он уснул, обезглавила его.
Рисунок иллюстрирует предшествующий подвигу эпизод библейского повествования. Юдифь, которая после смерти мужа переселилась из богатого дома в шатер на крыше, вознесла молитву и вошла в дом. «Здесь она сняла с себя вретище, которое надевала, сняла и одежды вдовства своего, омыла тело водою и намастилась драгоценным миром, причесала волосы и разукрасила себя, чтобы прельстить глаза мужчин, которые увидят ее». Йорданс показывает обнаженную Юдифь в обстановке богатого фламандского дома XVII века. Ткань, которой она вытирается после омовения, наброшена на голову наподобие вдовьего покрывала. Рядом с ней, в кресле, комнатная собачка, очевидно символизирующая верность добродетельной Юдифи памяти умершего мужа. Второй персонаж сцены — старая служанка, спутница и помощница Юдифи, посвященная в подробности ее замысла. В глубине комнаты мы видим упомянутые в тексте Библии яства, которые Юдифь распорядилась приготовить, чтобы взять их с собой в лагерь врагов.
Жанровая, не лишенная эротической окраски трактовка ветхозаветного сюжета объясняется тем, что в протестантской среде, к которой принадлежал Йорданс, история Юдифи воспринималась скорее не как священный текст, а как поучительный эпизод из древней истории.
Рисунок иллюстрирует предшествующий подвигу эпизод библейского повествования. Юдифь, которая после смерти мужа переселилась из богатого дома в шатер на крыше, вознесла молитву и вошла в дом. «Здесь она сняла с себя вретище, которое надевала, сняла и одежды вдовства своего, омыла тело водою и намастилась драгоценным миром, причесала волосы и разукрасила себя, чтобы прельстить глаза мужчин, которые увидят ее». Йорданс показывает обнаженную Юдифь в обстановке богатого фламандского дома XVII века. Ткань, которой она вытирается после омовения, наброшена на голову наподобие вдовьего покрывала. Рядом с ней, в кресле, комнатная собачка, очевидно символизирующая верность добродетельной Юдифи памяти умершего мужа. Второй персонаж сцены — старая служанка, спутница и помощница Юдифи, посвященная в подробности ее замысла. В глубине комнаты мы видим упомянутые в тексте Библии яства, которые Юдифь распорядилась приготовить, чтобы взять их с собой в лагерь врагов.
Жанровая, не лишенная эротической окраски трактовка ветхозаветного сюжета объясняется тем, что в протестантской среде, к которой принадлежал Йорданс, история Юдифи воспринималась скорее не как священный текст, а как поучительный эпизод из древней истории.