Николай Павлович Панафидин был хозяином усадьбы Курово-Покровское, которую в 1891 году посетили Исаак Ильич Левитан и его возлюбленная Софья Кувшинникова вместе с близкой подругой Чеховых Ликой Мизиновой. В письме к самому Чехову имение Курово-Покровское было названо художников «очаровательным уголком земли».
Портрет тверского помещика является любопытным произведением во всех отношениях, поскольку портретов Исааком Левитаном были написаны считанные единицы. Еще во время обучения в Академии ваяния и зодчества Левитан не выражал особой любви к изображению человека, хотя преуспевал и в этом. «Ну зачем это? Я никогда не буду писать человека. Анатомия! Я не хочу знать, какие у меня кости, какой хрусталик в глазу. Ой, это невозможно…», — так в разговоре с Константином Коровиным художник отзывался о необходимости изучения строения человеческого тела и его изображения. Безусловно, Левитан изображал людей: выполнял на заказ портреты, работал в качестве иллюстратора для журналов. Однако этот жанр был им выбран скорее поневоле, из-за необходимости в зарабатывании денег.
Портрет тверского помещика является любопытным произведением во всех отношениях, поскольку портретов Исааком Левитаном были написаны считанные единицы. Еще во время обучения в Академии ваяния и зодчества Левитан не выражал особой любви к изображению человека, хотя преуспевал и в этом. «Ну зачем это? Я никогда не буду писать человека. Анатомия! Я не хочу знать, какие у меня кости, какой хрусталик в глазу. Ой, это невозможно…», — так в разговоре с Константином Коровиным художник отзывался о необходимости изучения строения человеческого тела и его изображения. Безусловно, Левитан изображал людей: выполнял на заказ портреты, работал в качестве иллюстратора для журналов. Однако этот жанр был им выбран скорее поневоле, из-за необходимости в зарабатывании денег.
Портрет Николая Павловича стоит особняком в этом ряду. Весь портрет пронизан теплым отношением художника к Панафидину. Действительно, в Курово-Покровском к Левитану относились невероятно бережно: «За художником благородно и бескорыстно ухаживал весь дом. Исаак Ильич не остался в долгу», — так описывает пребывание художника в усадьбе советский писатель, искусствовед Иван Евдокимов. Левитан, действительно, не остался в долгу и в благодарность за гостеприимство написал портрет хозяина дома. Николай Панафидин одет в домашний костюм, его широкие мягкие руки спокойно сложены на коленях. Несмотря на то, что Левитан не любил изображать людей, именно лицо портретируемого выписано тщательнее всего: от его теплых карих глаз разбегаются морщинки, которые оставляют ощущение мягкости и доброты. Особенно сильно оно выделяется на фоне темного домашнего пиджака. Одежда и интерьер написаны уже более условно: они выступают фоном, который помогает зрителю сосредоточиться на главном.
«Портрет Николая Павловича Панафидина» является образцом жанра, несвойственного Левитану. В нем зритель может открыть для себя пейзажиста с новой стороны. Мы видим, что художник мог не только мастерски изображать природу, передавать атмосферу и настроение эпохи через пейзаж, но также тонко чувствовал и передавал движения души человека.
