В художественном собрании Угличского музея хранится парный портрет Прасковьи Михайловны Шапошниковой (в девичестве Зимина), написанный сыном угличского священника Иваном Васильевичем Тархановым.
Прасковья Зимина стала женой Семёна Григорьевича Шапошникова в мае 1816 года. Для нее это был первый брак, для супруга — третий. Супруги венчались в церкви Николы «на Петухах», венчал их отец Василий (Тарханов). Трудно сказать, почему Михаил Зимин, купец второй гильдии и городской голова, торговавший «в обеих столицах», имевший свои ткацкие мастерские, отдал дочь за дважды вдовца Шапошникова, но, к счастью, брак оказался благополучным. Супруги жили долго и умерли в один год: Семён в конце января 1867-го, Прасковья — уже в середине марта.
Во время написания портрета жизнь этой женщины находилась в самом зените: большой дом, полный детских голосов. Не пройдет и двух недель после окончания портрета, и на свет явится ее девятый ребенок — Катерина. Как часто бывает в провинции, одежда позирующей соединяет в себе черты устойчивой традиции и модные новшества. Ее платье сшито «по-новому», глубокий вырез, который позволяется в уездном городе еще совсем недавно, прикрыт жемчужным низаньем. Головная повязка не скрывает волосы полностью, ее узелок украшен брошью, пальцы унизаны кольцами с «мерцающими» камнями. Художник будто пересчитывает жемчуг ее украшений и поворачивает дорогие серьги лицом к зрителю. Большая белая шаль с широкими узорными каймами — явно предмет гордости хозяйки.
Триумфальное шествие восточной шали по Европе, начавшееся в конце XVIII века, привело ее и в Россию. Мода, пришедшая из Франции и дополнившая ампирные платья дворянок, не вызывала противодействия в консервативной провинции: разного рода платки и покрывала всегда были в комплексе традиционной одежды. Если дворянки изыскивали все новые способы манипулирования и декорирования шалью (картинными драпировками, тюрбаном на голове), даже танцевали с этим эффектным атрибутом, то здесь шаль носили, бережно расправив, демонстрируя ее узор и «доброту».
Потомки супругов Шапошниковых встретили двадцатый век и оказались жизнелюбивыми и энергичными, их нынешнее поколение здравствует и разбросано по разным странам мира.
Прасковья Зимина стала женой Семёна Григорьевича Шапошникова в мае 1816 года. Для нее это был первый брак, для супруга — третий. Супруги венчались в церкви Николы «на Петухах», венчал их отец Василий (Тарханов). Трудно сказать, почему Михаил Зимин, купец второй гильдии и городской голова, торговавший «в обеих столицах», имевший свои ткацкие мастерские, отдал дочь за дважды вдовца Шапошникова, но, к счастью, брак оказался благополучным. Супруги жили долго и умерли в один год: Семён в конце января 1867-го, Прасковья — уже в середине марта.
Во время написания портрета жизнь этой женщины находилась в самом зените: большой дом, полный детских голосов. Не пройдет и двух недель после окончания портрета, и на свет явится ее девятый ребенок — Катерина. Как часто бывает в провинции, одежда позирующей соединяет в себе черты устойчивой традиции и модные новшества. Ее платье сшито «по-новому», глубокий вырез, который позволяется в уездном городе еще совсем недавно, прикрыт жемчужным низаньем. Головная повязка не скрывает волосы полностью, ее узелок украшен брошью, пальцы унизаны кольцами с «мерцающими» камнями. Художник будто пересчитывает жемчуг ее украшений и поворачивает дорогие серьги лицом к зрителю. Большая белая шаль с широкими узорными каймами — явно предмет гордости хозяйки.
Триумфальное шествие восточной шали по Европе, начавшееся в конце XVIII века, привело ее и в Россию. Мода, пришедшая из Франции и дополнившая ампирные платья дворянок, не вызывала противодействия в консервативной провинции: разного рода платки и покрывала всегда были в комплексе традиционной одежды. Если дворянки изыскивали все новые способы манипулирования и декорирования шалью (картинными драпировками, тюрбаном на голове), даже танцевали с этим эффектным атрибутом, то здесь шаль носили, бережно расправив, демонстрируя ее узор и «доброту».
Потомки супругов Шапошниковых встретили двадцатый век и оказались жизнелюбивыми и энергичными, их нынешнее поколение здравствует и разбросано по разным странам мира.