Возможно, именно это стало поводом для заказа портретов: Матвей Сергеевич, отец изображенного, как бы зримо утверждает преемство поколений рода. Иван Тарханов сначала изображает «Суриных-старших», подчеркивая их основательность и консерватизм, потом наступает черед молодой пары.
Павел Матвеевич только осваивается со своим новым положением. Предметы, сопровождающие его в «портретной истории», раскрывают разные стороны нынешнего состояния и даже как будто вступают в противоречие друг с другом. Впрочем, витой шнурок для часов решительно утверждает как раз его деловую самостоятельность (уже полученную или только обещанную отцом): он привыкает сам планировать свое время и, вероятно, охотно демонстрирует это, доставая из кармана часы и звучно отщелкивая крышечку. Перстень-печатка с монограммой владельца — еще одно зримое подтверждение его самостоятельности, права вести переписку от своего имени и запечатывать письма сургучом. Однако платок в руке молодого человека — чрезвычайно редкое явление в опыте городского портрета. Обычный атрибут женщины или ребенка здесь становится ясной ссылкой на отца, то есть обе пары портретов писались как единое целое, а значит, и самостоятельность Павла, возможно, еще только мнимая.
«Сурин-младший» продолжил торговое дело своего отца. История собственной жизни была описана в составленной им «Летописи дому Суриных», которая прямо посвящена детям и более отдаленным потомкам.