На пленэре художник работал только непродолжительное время, восстанавливая затем пейзаж в мастерской и давая полную волю импровизации. Великолепная зрительная память, доскональное знание изменчивой жизни моря и неба оказывали при таком художественном методе неоценимую услугу мастеру, позволяя, сидя у себя за мольбертом, совершать вымышленную живописную одиссею вокруг света.
Пожалуй, наивысших успехов в своем творчестве Иван Константинович Айвазовский достиг в 1850–1860-е годы. В собрании Екатеринбургского музея изобразительных искусств Айвазовский представлен несколькими работами. Он то эффектно противопоставляет полную загадочности лунную дорожку и жаркий свет костра на берегу («Лунная ночь»), то балансирует на грани нежно-розового и мерцающего синего в бликах заходящего солнца («Море»), то увлекается передачей жемчужного марева утреннего тумана («Баржа у морского берега»). Все эти изумительные полотна еще раз убеждает нас в том, что известные слова Крамского о маринисте отнюдь не являются преувеличением: «Кто бы и что ни говорил, Айвазовский есть звезда первой величины, во всяком случае и не только у нас, а в истории искусства вообще».
Художник творил на стыке романтического и реалистического стилей. Романтическое влияние при показе моря выражалось в особенном пристрастии к изображению грозных штормов, либо эффектов солнечного или лунного освещения. Морская стихия на пейзажах из собрания музея спокойна, но картины «Лунная ночь» и, в особенности, «Море» позволяют оценить виртуозное искусство живописца, чья кисть была способна к передаче тончайших светоцветовых нюансов игры света, отражающегося на воде.
