Летом 1920 года Эйзенштейну приходит разрешение вернуться с гражданской войны в петроградский Институт гражданских инженеров на учебу. Но он отказывается от окончания курса. Он уезжает из Минска в Москву и поступает в Академию Генерального штаба, чтобы изучать японский язык. Сергей прилежно учит иероглифы, но им движет не желание стать кадровым переводчиком, а надежда поехать в Японию и увидеть своими глазами театр кабуки.
Свое появление в столице Эйзенштейн запечатлел в стиле японских гравюр. На автошарже он вывел по-японски: «Я в Москве».
