В 1929 году во время политических репрессий художника Баки Урманче арестовали в его казанской мастерской и отправили в Соловецкий лагерь особого назначения. В родную Казань он вернулся через четыре года, но там все переменилось и прежней жизни для него быть не могло.
С помощью друзей он перебрался в Москву и возобновил творческую деятельность. Вот что он вспоминал о том времени: «Большая выставка, организованная в 1934 году, открыла мне возможность вернуться в искусство. Впереди показался свет. Душа, раненая, пустая, снова попробовала надеяться. Но уже не было того спокойствия, того гармоничного ритма, которым я начинал путь в 1926 году». После затишья пришло новое несчастье: художнику выдали паспорт со знаком «минус 39», который запрещал работать в крупных городах. Так начались его многолетние скитания.
Окончательно в Казань Урманче вернулся лишь в конце 1950-х годов. Встретили его не слишком радушно. Союз художников не стал помогать с перевозкой тяжелых камней для скульптур, не выделил никакого места для работы. Одну из своих знаковых скульптур — мраморное изображение поэта Тукая — мастеру пришлось создавать в кочегарке Клуба работников торговли, среди копоти и сажи. Через несколько лет Урманче удалось купить мастерскую, которую вскоре стали навещать молодые художники и журналисты.
В этой мастерской он работал над многими скульптурами: сперва вылепливал форму из глины, отливал в гипсе, а затем «переводил» в дерево или мрамор. Среди них композиция в дереве «Сагыш», которая вместе с работой «Весенние мелодии» образует своеобразный диптих. Татарское слово «сагыш» имеет несколько значений: раздумье, тоска, скорбь, грусть, философские размышления.
Из мощного корня грушевого дерева художник высекает лицо мудрого старца, погруженного в глубокое философское размышление. На изборожденном морщинами лице человека нет признаков бессилия, старческого угасания. Могучий бугристый лоб под едва намеченной резцом тюбетейкой говорит о большом интеллекте; сжатый рот — о решительной и твердой воле. Рука, узловатая, морщинистая, свидетельствует о годах, проведенных в труде. В «Сагыше» Урманче запечатлел во всей полноте величие человеческого духа.
С помощью друзей он перебрался в Москву и возобновил творческую деятельность. Вот что он вспоминал о том времени: «Большая выставка, организованная в 1934 году, открыла мне возможность вернуться в искусство. Впереди показался свет. Душа, раненая, пустая, снова попробовала надеяться. Но уже не было того спокойствия, того гармоничного ритма, которым я начинал путь в 1926 году». После затишья пришло новое несчастье: художнику выдали паспорт со знаком «минус 39», который запрещал работать в крупных городах. Так начались его многолетние скитания.
Окончательно в Казань Урманче вернулся лишь в конце 1950-х годов. Встретили его не слишком радушно. Союз художников не стал помогать с перевозкой тяжелых камней для скульптур, не выделил никакого места для работы. Одну из своих знаковых скульптур — мраморное изображение поэта Тукая — мастеру пришлось создавать в кочегарке Клуба работников торговли, среди копоти и сажи. Через несколько лет Урманче удалось купить мастерскую, которую вскоре стали навещать молодые художники и журналисты.
В этой мастерской он работал над многими скульптурами: сперва вылепливал форму из глины, отливал в гипсе, а затем «переводил» в дерево или мрамор. Среди них композиция в дереве «Сагыш», которая вместе с работой «Весенние мелодии» образует своеобразный диптих. Татарское слово «сагыш» имеет несколько значений: раздумье, тоска, скорбь, грусть, философские размышления.
Из мощного корня грушевого дерева художник высекает лицо мудрого старца, погруженного в глубокое философское размышление. На изборожденном морщинами лице человека нет признаков бессилия, старческого угасания. Могучий бугристый лоб под едва намеченной резцом тюбетейкой говорит о большом интеллекте; сжатый рот — о решительной и твердой воле. Рука, узловатая, морщинистая, свидетельствует о годах, проведенных в труде. В «Сагыше» Урманче запечатлел во всей полноте величие человеческого духа.