На портретном этюде, помещенном в домашний теплый интерьер, Мария Ивановна Разумовская. Родная сестра Василия Ивановича Разумовского, тетя художницы. Старушкой она жила в их доме, так как была бездетна. До революции она работала учителем математики в Чистополе Казанского уезда. Была директором женской гимназии.
Но на этюде Мария Васильевна выгладит очень просто: коричневое платье, серый фартук, седые волосы, коротко стриженные, зачесаны назад. Она увлечена вязанием, поэтому на лице выражение глубокой сосредоточенности, видимо, что ей приходится считать петли. Из воспоминаний художницы, вязание было ее любимое занятие, как и вышивание. Более того, она пишет, что в этом деле Мария Ивановна проявляла истинные художественные наклонности.
«Спасает» портрет солнечный свет, проникающий из весеннего окна и буквально пронизывающий старушку. Склоненную низко голову, мягкие плечи, изувеченные подагрой кисти рук. Свет скользит, колышется, удлиняет тени. Делает их цветными, зеленоватыми, изумрудными, зажигает рубиновые огоньки на концах спиц. Но Марья Ивановна ничего из этого: весеннего пробуждения интерьера, словно не замечает; одна ее бровь высоко поднята, губы сложены в упрямую складку, толстые стекла очков заслоняют лицо от досужих взглядов. Ах, да она, кажется, засыпает, сомлев от солнечных лучей.
Между тем неудержимый солнечный свет, оставив старушку, высвечивает и стершиеся доски пола, и небольшой (дамский столик для рукоделий) приставленный к окну, прозрачный стакан с лиловыми цветами. На заднем плане −комод с фаянсовым кувшином и засунутыми за него картинами. И, как это делает всегда Юлия Васильевна, лиловый цвет скромного букетика перекликается с цветом вязания в руках у старушки и фаянсовой ярко-голубой кружкой. А зеленоватые прозрачные бегущие тени из окна, ложащиеся на пожилую женщину, откос окна, фартук, мастер связывает с похожими пятнами с холстов, небрежно просунутых между стенкой и комодом. Но преобладают теплые оттенки. Коричневато — красного пола, столика, шерстяного цвета платья, на свету становящимся ярко-охристым, морщинистого лица, светящегося золотистым светом.
Мы, наконец, осознаем, сколь непритязателен интерьер и ветха старушка, дремлющая за вязанием и как вместе с тем добр их мир, как насыщен красотой и душевной расположенностью к людям.
Мы вспоминаем, что город Чистополь на Урале описывал Б. Пастернак в романе «Доктор Живаго» и что он там сам жил в юности, с любовью вспоминал. Вот и Марию Ивановну чтили и помнили в этом провинциальном, но культурном городке долго. У нее жили девушки гимназистки, когда им нечем было платить за квартиру, она их брала в путешествия по Кавказу, Крыму, Волге. И часть расходов принимала на себя. Ведь в юности она мечтала стать Бестужевкой, хотя от курсов и отказалась в пользу младшей сестры Антонины. Вот откуда ее привычки: коричневый фирменный цвет платья, скромность и сосредоточенность.
Как не вспомнить и А.С. Пушкина —
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Кажется, что художница делает все, чтобы люди, интерьеры, вкусы и культурные привычки ушедшего времени стали для нас ближе, понятнее, дороже. Чтобы мы что-то хорошее могли взять из него в свое время. Для этого и существуют пожилые люди − теплое связующее звено между поколениями и веками.
Скончалась Мария Ивановна в 1956 году в возрасте 92 лет в Ессентуках. Похоронена она на Ессентукском кладбище рядом с могилой брата В.И. Разумовского и его жены.