Полотно довольно большое, но — что составляет не последнее достоинство — вполне соразмерное с содержанием.
Изображено около десятка деревенских ребятишек, которые сейчас только прибежали, кто из дому, кто с улицы, кто с поля и поют хором, вероятно, какой-нибудь церковный мотив, под учительским дирижерством священника или дьячка — особы, несомненно, духовной.
Жаркий летний день чудесно чувствуется при взгляде на картину; она вся им согрета. Несколько плотный, пожилой дирижер, вспотевший от жары и от своего преподавательского труда, снял верхнее платье, подрясник и остался в одной сорочке и панталонах. Фигура эта, хотя и центральная, хотя написана типично, с тонким добродушным комизмом, но не в ней главный интерес. Художник очевидно с расчетом, в высшей степени догадливым, поставил эту фигуру спиной к зрителю, так что лица ее почти не видно.
Намерение художника состояло в том, чтобы наше внимание сосредоточилось, ничем не отвлекаясь, на самом хоре, на поющих ребятишках, как на главных, в сущности, и исключительных героях этой милой деревенской сцены. Ребятишки эти прелестны и все вместе и каждый порознь. Это неподдельно русские дети, этнография местной детворы. И какое удивительное разнообразие детских характеров при всем внешнем сходстве! Каждое личико, каждая фигура отличается своеобразным складом, отмеченным с художественной выпуклостью.
Прелестен малыш с левого края, ничего еще не понимающий, но тоже поющий. И нельзя без доброй сердечной улыбки смотреть, с какой детской серьезностью, с каким наивным увлечением и усердием эти босоногие певцы выводят трудные ноты, боясь сбиться и напутать!
Картина милая, душевная, смотря на которую у зрителя сердце радуется. Чтобы написать такую вещь, нужно не только хорошо знать народ, но и искренне любить его.