Ленинградский живописец Александр Русаков принадлежал к первому поколению художников, сформировавшихся профессионально после революции. Неустроенный быт, бедность, отсутствие солидных заказов — было естественным для поры крутых перемен. В эти годы художественная жизнь становилась все интенсивнее, выставок проходило много, по всей стране создавалось «новое пролетарское искусство». Идея создать новое объединение была настолько в духе времени, так отвечала желанию ощутить свою самостоятельность и оригинальность. В 1926 году в Ленинграде возникает новая организация «Круг художников», единственное многочисленное и молодое по составу объединение. Молодые мастера, входившие в него, хотели быть художниками своего времени, понимать его и выражать в искусстве. Александр Русаков, безусловно, был одним из самых одаренных и цельных живописцев «Круга».
Русаков удивительно мог улавливать сходство облика, жеста, движения, отнюдь не всегда внимательно или, тем более, подробно передавая черты лица. Для него «необщее выражение» имело в окружающем мире решительно все. Его лучшие портреты — это обобщения, которые отличаются строгой бережностью, скупой нежностью, боязнью сказать лишнее — иной раз недоговоренностью. К таким работам относится и «Портрет художника Н.Д. Емельянова» из собрания Радищевского музея, написанный в 1930 году.
Николай Емельянов, известный ленинградский живописец и график, верный «круговец», был другом Александра Русакова. Художник сложной и трагической судьбы, страстно увлекавшийся французским искусством, он проявил себя как тонкий лирический мастер, достойно представлявший ленинградскую школу живописи. Его творчество осталось почти не исследованным, а произведения утраченными или рассредоточенными по частным собраниям. Александр Русаков любил своего молодого друга, и не раз писал его портреты. Известны портреты Емельянова, хранящиеся в Николаевском художественном музее и семье художника, написанные немного позже нашего — в 1931–1932 годах.
Русаков удивительно мог улавливать сходство облика, жеста, движения, отнюдь не всегда внимательно или, тем более, подробно передавая черты лица. Для него «необщее выражение» имело в окружающем мире решительно все. Его лучшие портреты — это обобщения, которые отличаются строгой бережностью, скупой нежностью, боязнью сказать лишнее — иной раз недоговоренностью. К таким работам относится и «Портрет художника Н.Д. Емельянова» из собрания Радищевского музея, написанный в 1930 году.
В этой работе, художник использует прием «мгновенного портретирования», в котором не исключена зависимость человека от окружающей его световоздушной среды, та «подсмотренная случайность», свойственная импрессионистическому методу. Можно предположить, что белое пятно, расположенное на месте глаза модели — всего лишь отблеск света на лице изображенного.
Художник здесь применяет свой любимый прием — использует линию в чистом виде, тонкий темный, насыщенный по цвету мазок, резко оконтуривает пальцы рук, жилет, рубашку, брюки. Эти свободно нанесенные, мягко-пружинистые линии находятся между собой в по-своему певучей ритмической связи. В этом портрете Русаков не стремится быть психологом, «создавать характеристики».
Николай Емельянов, известный ленинградский живописец и график, верный «круговец», был другом Александра Русакова. Художник сложной и трагической судьбы, страстно увлекавшийся французским искусством, он проявил себя как тонкий лирический мастер, достойно представлявший ленинградскую школу живописи. Его творчество осталось почти не исследованным, а произведения утраченными или рассредоточенными по частным собраниям. Александр Русаков любил своего молодого друга, и не раз писал его портреты. Известны портреты Емельянова, хранящиеся в Николаевском художественном музее и семье художника, написанные немного позже нашего — в 1931–1932 годах.