Этот портрет в профиль французского живописца Эдгара Дега создал в 1885 году его друг Мишель Манзи (1849–1915), художник и мастер типографского искусства, пионер фотомеханической печати.
Французский постимпрессионист Эдгар Дега был одним из самых любимых художников Сергея Эйзенштейна. Режиссер ставил его в один ряд с титанами эпохи Возрождения — Эль Греко, Тицианом, Тинторетто и мастерами Нового Времени — Домье, Ван Гогом, Валентином Серовым. Эйзенштейн постоянно обращался в своих теоретических трудах и на лекциях во ВГИКе к творчеству Дега, чтобы показать, насколько виртуозно художник владел композицией и как сочетал в жестах персонажей разные фазы движения, как уравновешены в картинах «импрессионистически схваченная мгновенность непосредственного впечатления» и гармония общего строя. Сергей Эйзенштейн полагал, что картины Дега могут научить его студентов строить композиции кадров, «размыкать» рамку изображения, включать в восприятие зрителей и то, что не показано в картине.
Эйзенштейн собрал богатую коллекцию альбомов Дега и монографий о нем на русском, французском, английском и немецком языках, внимательно читал письма художника и воспоминания о нем, чтобы понять, наряду с его творческими устремлениями, характер, обстоятельства жизни и дружеские связи Эдгара Дега. Комплексный подход к личности и произведениям художника позволил Сергею Эйзенштейну показать, что у шедевров Дега, новаторских по стилю, были предшественники, развивавшие схожие принципы, и что открытия художника основаны на очень глубоких психологических предпосылках. Взгляд Эйзенштейна стал совершенно новым подходом к анализу композиции произведения и самого творческого процесса. А анализ графического цикла Дега «Купальщицы» предвосхитил некоторые идеи и методы в истории и теории искусства конца ХХ-начала XXI веков.
В квартире Эйзенштейна портрет Дега висел в библиотеке прямо под фотопортретом французского актера XIX века Фредерика-Леметра. Режиссер считал, что кино реализует с помощью новой технологии древнейшее устремление искусства — сохранить движущиеся формы жизни в единстве пространства и времени. И очень многие выразительные средства киноискусства продолжают и развивают то, что накоплено мировой культурой за многие века.
Французский постимпрессионист Эдгар Дега был одним из самых любимых художников Сергея Эйзенштейна. Режиссер ставил его в один ряд с титанами эпохи Возрождения — Эль Греко, Тицианом, Тинторетто и мастерами Нового Времени — Домье, Ван Гогом, Валентином Серовым. Эйзенштейн постоянно обращался в своих теоретических трудах и на лекциях во ВГИКе к творчеству Дега, чтобы показать, насколько виртуозно художник владел композицией и как сочетал в жестах персонажей разные фазы движения, как уравновешены в картинах «импрессионистически схваченная мгновенность непосредственного впечатления» и гармония общего строя. Сергей Эйзенштейн полагал, что картины Дега могут научить его студентов строить композиции кадров, «размыкать» рамку изображения, включать в восприятие зрителей и то, что не показано в картине.
Эйзенштейн собрал богатую коллекцию альбомов Дега и монографий о нем на русском, французском, английском и немецком языках, внимательно читал письма художника и воспоминания о нем, чтобы понять, наряду с его творческими устремлениями, характер, обстоятельства жизни и дружеские связи Эдгара Дега. Комплексный подход к личности и произведениям художника позволил Сергею Эйзенштейну показать, что у шедевров Дега, новаторских по стилю, были предшественники, развивавшие схожие принципы, и что открытия художника основаны на очень глубоких психологических предпосылках. Взгляд Эйзенштейна стал совершенно новым подходом к анализу композиции произведения и самого творческого процесса. А анализ графического цикла Дега «Купальщицы» предвосхитил некоторые идеи и методы в истории и теории искусства конца ХХ-начала XXI веков.
В квартире Эйзенштейна портрет Дега висел в библиотеке прямо под фотопортретом французского актера XIX века Фредерика-Леметра. Режиссер считал, что кино реализует с помощью новой технологии древнейшее устремление искусства — сохранить движущиеся формы жизни в единстве пространства и времени. И очень многие выразительные средства киноискусства продолжают и развивают то, что накоплено мировой культурой за многие века.