Этот «портрет-пейзаж», если пользоваться терминологией Руссо, запечатлел его новых друзей — поэта, критика и эссеиста Гийома Аполлинера и его спутницу, художницу Мари Лорансен. Руссо и Аполлинер познакомились в 1907 году, а уже в августе 1908-го поэт получил от художника предложение изобразить его на парадном полотне.
Руссо методично заставлял Аполлинера позировать ежедневно, тщательно измеряя его фигуру и лицо. Мари Лорансен отказалась прийти в мастерскую, и художник был вынужден работать по памяти. Однако упорное желание Руссо точно передать облик персонажей привело к парадоксальному результату.
Гипертрофированная торжественность «предстояния» героев портрета выглядит невольным ироническим парафразом «культа», созданного вокруг Руссо мастерами парижского авангарда. Поэт представлен с атрибутами своего ремесла — гусиным пером и свитком в преувеличенно крупных руках. Муза увенчана венком и облачена в античный пеплос. Цветы, любовно выстроенные Руссо на первом плане, призваны олицетворять бессмертную душу поэта.
Довольный своей работой Руссо продемонстрировал ее на Салоне независимых в марте 1909 года, где портрет стал объектом насмешек. Раздосадованный Аполлинер отказался признавать сходство с изображенным героем и не купил картину у художника, который уступил ее Амбруазу Воллару всего за 300 франков.
В 1912 году у Воллара картину приобрел Сергей Щукин, а уже в январе 1913-го она стала активным участником российской художественной жизни и полемики вокруг искусства авангарда. Сергей Иванович, против своего обыкновения (он весьма неохотно расставался с картинами даже на время), предоставил «Поэта и музу» на выставку общества «Бубновый валет», на которой, как и в Париже, работа вызвала неоднозначную реакцию.