Павел Кожин (1904–1975) — советский скульптор-керамист, учился на керамическом факультете московского ВХУТЕИНа. Он создавал различные изделия, которые были и красивы, и удобны в быту. Многие из его проектов были реализованы в массовом производстве. Его творчество в основном связано с Дулёвским фарфоровым заводом.

Безземельный крестьянин Михайло Кожин из глухой марийской деревушки не мог даже мечтать о том, что его сын Павел, родившийся в страшном году начала русско-японской войны, станет крупным мастером, слава которого выйдет далеко за пределы страны. Кожин с детства любил рисовать и лепить из глины. Еще в студенчестве он выполнял первые скульптуры в фаянсе и майолике.

В произведениях Павла Михайловича встречаются сюжеты, связанные с музыкой, фольклором, сказкой. Кожин увлекался и анималистической скульптурой: вероятно, животные напоминали ему далекое детство, родную глухую деревню Быковку, где он начинал познавать мир. Наверное, поэтому звери, воплощенные художником в керамике, всегда добродушны, незлобивы.

Во второй половине ХХ века Кожин обращается к жанровой скульптуре. Эта сторона его творчества, может быть, не насчитывает большого количества работ, зато каждая раскрывает выдающуюся сторону таланта большого мастера малой формы — его умение с большой психологической силой показывать различные типы и характеры людей. Скульптор любил выразительные подробности и умел их обыграть в малой пластике, подчеркнуть их значение цветом.

Среди тематических скульптур выделяется «Гуслярка» — фигурка марийской девушки в национальном костюме и с гуслями, одним из традиционных музыкальных инструментов марийского народа. Скульптура расписана красной, желтой, зеленой, черной красками. На гуслях позолота, изображающая струны.

О появлении этого музыкального инструмента в марийской мифологии есть такая легенда: давным-давно главный марийский бог Кугу Юмо создал гусли, а его брат Йын (Керемет) — волынку. Людям больше понравились гусли, и Керемет от зависти решил их испортить — пробил отверстие в передней части. От этого гусли начали играть еще более звонко. С тех пор божественный музыкальный инструмент стал неотъемлемой частью древних культов, например, моления в священных рощах.