Жанр житийной иконы зародился в Византии не позднее IX века и распространился на Балканах, в Италии и на Руси, где получил особенное распространение. Наталья Комашко и Елена Саенкова в «Русской житийной иконе» даже называют этот тип икон важным вкладом «русского народа в сокровищницу христианского искусства».

Прямым источником для таких произведений служили жития: «мученические акты», позднее — воспоминания о подвижниках, составленные очевидцами. В иконах прослеживался полный цикл служения с дополнительными рассказами о кончине, обретении мощей и посмертных чудесах.

Своего расцвета иконография житий достигла на рубеже XV–XVI веков. Мастера этого времени стали уделять большое внимание буквально всему: деталям одежды, быта, пейзажа. Каждое клеймо отличала«особая историчность, „достоверность“ изображения» (Подобедова О.И., «Московская школа живописи при Иване IV. Эволюция житийных икон»).

Экспонируемая рама, вероятно, повторяла устройство чудотворного образа преподобного Макария, написанного в 1630-х годах в Хергозерском монастыре. Вместо оригинальных 11 этот образ содержит только 7 сцен, которые дополняет клеймо «Коронование Богородицы». При построчном движении от левого верхнего угла прочитываются две сцены из юности Макария (приход в монастырь и разговор с отцом), четыре сцены, связанных с разорением Желтоводского монастыря татарами (пленение Макария, освобождение из татарского плена, погребение убиенных монахов, переход к Унже с чудом о лосе) и одно посмертное чудо (спасение жительницы Унжи Марии из полона).

Отсутствие рассказов о рождении и кончине святого, а также об основанных им монастырях делают набор клейм нетипичным для житийного жанра. Из представленных сюжетов наиболее распространенным считается «Чудо о лосе»; погребение монахов, напротив, встречается крайне редко. Каждое клеймо сопровождает текст жития.

Несмотря на отсутствие подписи на раме, по манере письма определяется рука мастера из артели Ивана Ивановича Богданова-Карбатовского, известной в Каргополье во второй половине XVIII века.