Эту картину написал известный уральский портретист Геннадий Гаев. Он изобразил свою дочь Людмилу, которую ласково называл Люсей. Художник создал лирический образ юной девушки: героиня в задумчивости застыла вполоборота на нейтральном светло-сером фоне, который оттеняет мягкие черты ее лица и насыщенный цвет волос. Ее локоны собраны в модную по тем временам прическу «бабетту» (высокий пышный пучок) и забраны оранжевой заколкой.
Мастер постарался предельно облегчить интерьер, чтобы не отвлекать внимание зрителя от героини. Только в правой верхней части композиции можно заметить уголок репродукции картины Михаила Врубеля «Царевна-Лебедь». Эта деталь как будто невзначай попала в поле зрения художника, но она хорошо помогает понять те нежные чувства, которые автор питал к своей модели. Образ врубелевской Царевны-Лебедь часто трактуют как «чарующий миф о высшей красоте, о тайне ее проявления в мире».
Мастер написал портрет в 1967 году, и на его примере легко понять те тенденции, в которых развивалось советское искусство того времени. Уже к концу 1950-х годов общество устало от возвышенной патетики большого стиля, от повсеместных торжественных произведений, прославляющих социалистические идеи. Поэтому художники обратились к так называемому соцреализму с человеческим лицом. В 1960-х годах особенно популярными стали сюжеты о трогательных семейных ценностях, с максимально доступным изложением авторской мысли. Часто они отличались сентиментальностью и легкой назидательностью.
С ориентацией на новые тенденции работал и Геннадий Гаев. В послевоенные десятилетия он зарекомендовал себя на художественной сцене Свердловска как крепкий портретист. В его обширном творческом наследии есть немало заказных произведений, но особого внимания заслуживает именно серия камерных портретов членов семьи мастера. В музейном собрании вместе с портретом дочери хранится еще одна важная для автора картина — в ней он запечатлел своего сына Илью. Обе работы производят впечатление особой лиричности, душевной теплоты и мягкости.
Мастер постарался предельно облегчить интерьер, чтобы не отвлекать внимание зрителя от героини. Только в правой верхней части композиции можно заметить уголок репродукции картины Михаила Врубеля «Царевна-Лебедь». Эта деталь как будто невзначай попала в поле зрения художника, но она хорошо помогает понять те нежные чувства, которые автор питал к своей модели. Образ врубелевской Царевны-Лебедь часто трактуют как «чарующий миф о высшей красоте, о тайне ее проявления в мире».
Мастер написал портрет в 1967 году, и на его примере легко понять те тенденции, в которых развивалось советское искусство того времени. Уже к концу 1950-х годов общество устало от возвышенной патетики большого стиля, от повсеместных торжественных произведений, прославляющих социалистические идеи. Поэтому художники обратились к так называемому соцреализму с человеческим лицом. В 1960-х годах особенно популярными стали сюжеты о трогательных семейных ценностях, с максимально доступным изложением авторской мысли. Часто они отличались сентиментальностью и легкой назидательностью.
С ориентацией на новые тенденции работал и Геннадий Гаев. В послевоенные десятилетия он зарекомендовал себя на художественной сцене Свердловска как крепкий портретист. В его обширном творческом наследии есть немало заказных произведений, но особого внимания заслуживает именно серия камерных портретов членов семьи мастера. В музейном собрании вместе с портретом дочери хранится еще одна важная для автора картина — в ней он запечатлел своего сына Илью. Обе работы производят впечатление особой лиричности, душевной теплоты и мягкости.