Примером борьбы с традиционализмом публики и критики, общественным вкусом предстало объединение различных течений и направлений в искусстве начала ХХ столетия. Это объединение выступало под общим названием футуризм.
Начало ХХ века ознаменовалось торжеством городской, урбанистической среды. Мир должен был превратиться, по мнению футуристов, в хаос, установленные ценности необходимо было разнести на куски, а из них сотворить новые — утвердить искусство независимых от общества художников, свободных от эстетических запросов социума.
Дистанцирование от общественного вкуса не означало игнорирования общества. Футурист видел себя в роли «пророка» и «спасителя», который был способен вывести человечество на тропу обновления человека и общества в целом. На первый же план выступала необходимость освобождения от традиций.
Эпатаж публики не был самоцелью, а складывался стихийно из определенной теоретической концепции художника. Подтверждением тому могут быть многочисленные манифесты, в которых излагались концептуальные основания новых течений. Футуристы пытались таким образом популяризировать свои творения и выбросить с «корабля современности» наследие Толстого, Достоевского, Пушкина.
Один из футуристических литографированных сборников — книга Владимира Владимировича Маяковского 1913 года «Я!». Она состояла всего из четырех стихотворений и имела несколько необычное, но чрезвычайно точно передававшее суть содержания название.
Над оформлением сборника работали трое друзей-единомышленников. Помимо самого Маяковского, участвовали Лев Францевич Шехтель (после 1915 года — Лев Фёдорович Жегин), а также Василий Николаевич Чекрыгин. Они вместе учились в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, увлекались новой живописью.
Монтаж на обложке представлял собой автопортрет Владимира Маяковского. Шехтель считал, что его друг хотел изобразить свой черный галстук, который тогда часто носил. На обложке экземпляра книги в музее Маяковского этот «галстук» тронут несколькими мазками желтой краски. Все 300 экземпляров удалось быстро распродать, хотя про выход книги не писали в газетах.