В древности шорские женщины лепили посуду из глины. Со временем большую популярность приобрели изделия из дерева и бересты: мужчины мастерили элементы конской упряжи, курительные трубки, посуду и другие предметы повседневного пользования.

Во второй половине XIX — начале XX века в шорских хозяйствах бытовала как деревянная и берестяная, так и металлическая, глиняная и, реже, кожаная или костяная утварь.

Деревянная посуда подразделялась на долбленую, бондарную (склепанную из охваченных обручами дощечек) и гнутую. Для изделий первого типа использовали корни и капы (наросты на древесных стволах), которые обрабатывали специальными ножами и инструментами для долбления адылга, гнутые изготавливали из тонкой кедровой дранки.

Бондарная утварь вошла в шорский обиход в начале XX века с приходом русских в районы Горной Шории. Вероятно, первыми местными бондарями были именно русские мастера, хотя со временем профессию бондаря могли освоить и представители коренного населения.

В быту встречались разные по величине и назначению деревянные емкости: более крупные бочонки и кадки, средние квашни и ведра для воды, размером поменьше — маслобойки. Кадки использовались как для засолки овощей, так и для хранения муки, зерна, орехов. Бочки, в которых хранили напитки, закрывали донцами с обеих сторон, отверстие в верхнем затыкали деревянной пробкой.

В рацион шорцев, в первую очередь степняков, входили такие молочные продукты, как сметана каймак, пресный сыр пыжлак, творог аарчы и масло сармыя.

Подобно русским, для взбивания масла шорцы использовали в первой половине XX века цилиндрические маслобойки. Своей конструкцией эти устройства напоминали небольшие бочонки с двумя донцами. В центре верхнего проделывали круглое отверстие, сквозь которое хозяйки вставляли и перемещали вращательными движениями вверх-вниз мутовку — круглую в сечении палку с диском в виде шестеренки на нижнем конце.

Из молока отстаивали густые сливки и помещали их в маслобойку. При сбивании происходило отделение молочного жира, кусочки которого слипались друг с другом в более крупные куски. При непрерывной длительной работе мутовкой добивались того, что масло становилось все более плотным и отделялось от остальной жидкости.

Шорские мужчины обувались и летом, и зимой в сапоги из сыромятной кожи собственной выделки — удук.

До XVI века на Руси не существовало понятия «сыромятной кожи». Вместо нее использовали сырицу — кожу животных, очищенную от волос и высушенную без дополнительной обработки. Сыромятный материал отличается от сырицы большей долговечностью, эластичностью и прочностью и в то же время не теряет своих природных свойств, как после процесса дубления. Шорцы издавна владели секретом такой выделки.

При необходимости сыромятную кожу можно было употреблять в пищу. Леонид Павлович Потапов приводит рассказ шорского старика Софрона Тепчегешева о том, что охотники, истощившие во время промысла взятый из дома провиант, «варили даже кожаные мешки для талкана, которые были сшиты из сыромятной кожи».

Выделка кожи и шкур издавна практиковалась шорцами, как и другими народами Сибири. В качестве сырья использовали свежие шкуры домашних коров (быков) или лошадей. Вымочив шкуры в воде с добавлением осиновой золы, со шкур острым ножом сбривали шерсть, затем натирали их порошком из древесного (обычно пихтового) угля, смачивали отваром костей до почернения и тщательно смазывали с обеих сторон лошадиным салом.

В течение месяца заготовки просушивали и проветривали, снова смазывали салом (жировали), мяли в колоде талык с зазубринами и двое суток коптили над дымом. Затем снова разминали, свернув в рулон, до полной мягкости. На завершающем этапе повторяли жирование — смачивали костным отваром с добавлением сажи или золы.

Сыромятную кожу никогда не окрашивали. Шорцы шили из нее мешки для хранения зерна, муки (талкана) и ореха, мастерили сапоги удук (одук), которые шорские мужчины носили зимой и летом.

Сыромятная кожа не боялась «ни жара, ни мороза, но не выносила сырости», поэтому под обувь из нее наматывали подобие портянок из мягкой осоки азагат, а сами сапоги делали просторными. Из кожи выкраивали и подошву без каблуков. Более состоятельные шорцы носили удук с кожаными голенищами, бедняки — с холщовыми, подвязывая их под коленом веревочками или ремешками. При этом верхний край голенища отгибали книзу и напускали на место подвязки. На задник сапога нашивали небольшой лоскут кожи для удобства надевания.

Важнейшую роль в жизни шорцев играла охота, причем промысловые таежные угодья строго распределялись между родами и большими семействами тёлями. Промысел хорыг делился на два этапа: осенний и зимне-весенний, который, в свою очередь, включал охоты малую (конец ноября — середина декабря) и дальнюю (до марта-апреля). Уходили небольшими артелями от четырех до восьми человек во главе с выборным старшим.

Охотничий инвентарь включал ружье малтыг (кремневое, фитильное, позже пистонное) с запасом пороха и дроби, самострел айа, пулелейку-калып (инструмент для отливки свинцовых пуль), капканы шергей; не обходилось и без сетей энных. Кроме того, каждому члену артели требовалась постель и одежда: домотканые штаны и нижняя куртка шабыра, верхняя куртка — стеганая, с меховым воротником-пелериной, сапоги и рукавицы из кожи, холщовая шапка.

Осенью в тайге обустраивали балаганы — временные из жердей или долгосрочные срубные. В них завозили провиант: муку талкан, сухари, хлеб, сушеную конину согум, соль, брагу абыртка.

Все это доставляли к месту, в зависимости от сезона, на нартах шанак (весна-осень) или на сюртка волокушах из конской шкуры (зима). За неимением транспорта приходилось привязывать кожаные мешки с поклажей за плечи и проделывать с этим грузом по 20–30 километров в день.

Для быстрого перемещения на дальние расстояния охотнику были необходимы легкие и прочные широкие лыжи. Мастерили их из ракитника, черемухи, реже — осины или березы. Для повседневных нужд и охоты на равнине надевали простые лыжи-гольцы. Охотничьи лыжи подбивали камусом лошади, лося или марала (ранее — шкурками выдры) таким образом, чтобы ворс обеспечивал легкое скольжение вперед и препятствовал движению назад, что особенно важно при подъеме по горному склону.

Палками шорские охотники не пользовались. Под рукой у них всегда находились чересплечная сумка арченак мехом наружу, портупея натруска, ножны с ножом пычах и лопатка каёк (курчек).

Эту лопатку использовали при ходьбе на лыжах в качестве руля и ручного тормоза, ей же раскапывали снег при обустройстве балагана и установке капканов. В пути она служила одновременно ложкой и чашкой: шорец зачерпывал ей воду, добавлял в нее талкан и подкреплял силы.

Добычу в конце промыслового сезона принято было делить поровну между всеми членами охотничьей артели.

Охота повсеместно была ведущим занятием шорцев вплоть до Октябрьской революции 1917 года, а в горно-таежных районах сохранила свое значение до наших дней.

С 12–14 лет мальчиков начинали приобщать к этому промыслу. Наравне со взрослыми они отправлялись за десятки и сотни километров на лыжах, участвовали в облавах, жили в таежных охотничьих балаганах. К 18 годам полученный опыт позволял им считаться зрелыми охотниками.

В древние времена шорцы ходили в основном на крупных животных (марала, оленя, лося, медведя, косулю), которые давали много мяса. Позже, с развитием торговых отношений, приобрела значение добыча ценного пушного зверя: соболя, колонка, лисы, белки, выдры, горностая.

С середины октября до середины ноября продолжался осенний охотничий сезон, за ним следовал зимний, и наконец наступало время самого долгого, зимне-весеннего, когда артели отбивались от дома на 50, а то и 200 километров. Подготовка к утомительному и тяжелому промыслу была основательной: чинили, а иногда и шили новую одежду и обувь, собирали и проверяли ружья, капканы, топоры, котелки и чашки, заготавливали провизию.

Все это шорцы-охотники складывали на деревянные нарты шанак, которые тянули за собой, идя на прямых широких лыжах. Лыжи шана мастерили из древесины черемухи или березы, полозья обивали камусом для лучшего передвижения по глубокому снегу.

Камусом называется шкура с голени животных из семейства оленевых (северных оленей, лосей, косуль, маралов, кабарги), лошадиных или ластоногих. Эта часть шкуры характеризуется особенно прочным и жестким волосом.

Охотникам, издавна использующим этот материал, знакомы преимущества каждого «сорта». Конский камус считается наиболее ходким, лосиный ценится за прочность, а камус северного оленя отличается мягкостью, не издает скрипа во время движения и, таким образом, не привлекает к человеку лишнего внимания.

Ворсинки камуса служат своеобразными направляющими: если они будут уходить в стороны, лыжи также станут уходить с прямой лыжни. Поэтому шкуры подбирали с таким расчетом, чтобы ворс шел параллельно краям лыжной доски.

До начала XX века среди шорцев были распространены ткачество, гончарное дело, плетение сетей, обработка дерева и кожи, из которых мастерили лыжи и седла, лодки-долбленки, посуду, предметы мебели. Все это изготавливали, как правило, не на продажу, а только для домашних нужд.

Нити вырабатывали обычно из крапивы и конопли, холст, вытканный на станке кендырь тыбег, шел на изготовление одежды и голенищ обуви (более бедные шорцы довольствовались голенищами из кендыря). Гардероб у мужчин и женщин практически не различался, это касалось как одежды, так и обуви.

Кожаные женские калоши чарык покроем и формой напоминают мужские шорские сапоги удук, но, в отличие от последних, не имеют голенищ. Выкраивали такую обувь из сыромятной продымленной кожи — цельного куска или трех отдельных частей: подошвы, передней части головки и пятки. Детали скрепляли между собой сухожилиями марала или кендырными (крапивными или конопляными) нитками.

Для подошвы подбирали самые толстые и прочные части шкуры: у коровьей — с хребта, у лошадиной — с огузочной части. Детали головки кроили из более тонких и мягких боковых частей, пяточную часть укрепляли берестяной вставкой, пришитой грубыми стежками. Береста придавала калошам-чарык устойчивую форму, делала обувь более удобной при ношении и более прочной.

Чарык всегда делали просторными, с запасом размера. Это было необходимо, поскольку шорские женщины, за неимением носков, обматывали ноги толстым слоем травы азагат (озангат) наподобие осоки. Эту траву собирали в начале лета, связывали в пучки, сушили, подвесив на дереве, а затем использовали как своеобразную замену портянкам.

Исследователи возводят подобную модель обуви к традиционной общетюркской, находя ее аналоги у турков, кумыков, азербайджанцев, карачаевцев и балкар. Шорки носили чарык вплоть до первой четверти ХХ века.

В начале XX столетия шить традиционную шорскую одежду продолжали только в глухих южных улусах. Большинство шорцев заимствовали русские платья, штаны и рубахи из покупного сукна и ситца, картузы, пальто, шали и ботинки.