Экспонат был поднят с места кораблекрушения XIII века в Новосветской бухте. Миска могла находиться на борту корабля как перевозной товар или частная собственность кого-то из пассажиров или членов экипажа.

Ряд доказательств, в том числе на основе археологических изысканий, указывает на поставки белоглиняной керамики в Крым из Константинополя. Но есть и другая версия.

Доктор исторических наук профессор Валентин Николаевич Даниленко указывает, что в XIII–XIV веках количество местных красноглиняных и предположительно привозных белоглиняных изделий на территории Херсонеса было практически одинаковым. В связи с этим «остается неясным, почему красноглиняная керамика… не вытеснила белоглиняную <хотя> превосходит <ее> рядом свойств»: большей прочностью, декоративностью и дешевизной (при исключении стоимости транспортировки).

Профессор Даниленко отмечает, что на красноглиняной керамике чаще встречаются следы ремонта, хотя дефицитная белоглиняная «должна была бы чаще подвергаться» восстановлению с надеждой сохранить дорогостоящую вещь.

Допуская, что редкая белая глина могла быть и привозной, автор приходит к выводу, что пользовались ей местные гончары, и «импорт» в действительности зачастую производился в Крыму.

Однако в случае кораблекрушения в бухте Нового Света само количество находок указывает на торговую партию. Коллекция с этого места считается одним, если не самым многочисленным из известных музейных собраний византийской художественной керамики данного типа.

В рамках комплекса исследователи отмечают разнообразие орнаментальных вариаций, стилистической манеры оформления и технологических особенностей изготовления.

На внутренней поверхности сосуда частично сохранилось изображение животного. Подобные росписи были распространены, множество образцов приводится в каталоге Веры Николаевны Залесской «Памятники византийского прикладного искусства. Византийская керамика IX–XV веков». Наряду с волками, павлинами, другими реалистичными животными и птицами фигурируют и фантастические существа.