К 1762 году погон приобрел еще одну функцию: по его расцветке стали различать принадлежность солдата к определенному полку. Офицеров и солдат одного полка стали идентифицировать по плетению погона из парусного шнура. Типов плетения появилось так много (каждый командир подразделения сам определял, каким он будет), что запомнить их оказалось невозможным.

 
Император Павел I вернул погонам чисто практическое назначение — фиксировать лямку. Наплечный знак снова исчез с формы командного состава. Зато у офицеров и генералов на правом плече появился аксельбант — золоченый или серебряный шнур, верхняя часть которого очень напоминала гарусный погон.

 
При Александре I значение погона возросло. С 1802 года расцветка знаков различия была четко регламентирована в зависимости от номера полка в дивизии. Офицеры также получили по погону, обшитому по краю золотым галуном, на правое плечо. С введением ранца, носимого за спиной (до начала XIX века солдаты носили сумку типа баула на одном ремне), погонов стало два — на оба плеча. У офицеров погоны заменили эполетами, но через полвека они снова вернулись.

Погоны в русской армии просуществовали до ее ликвидации с Октябрьской революцией. В годы гражданской войны в большинстве вооруженных формирований Белого движения погоны сохранялись. В Красной армии их функции выполняли нарукавные знаки, позднее знаки в петлицах. Большевиками погоны отрицались как символы старой власти, царской России, как воплощение «неравноправия трудящихся и эксплуататорских классов».

 
Погоны вернули на советскую военную форму в январе 1943 года по идеологическим причинам, чтобы связать военную историю страны. Неслучайно вид погонов и размещение знаков различия на них был похож на погоны Русской армии. Еще одной причиной можно считать попытку унификации со званиями стран-союзниц.

 
В послевоенный период была проведена серия реформ погон в Вооруженных силах СССР, но кардинальных изменений не вносили. В современной российской армии погоны сохранились в прежнем виде.