Самым важным атрибутом в доме у каждого адыга был священный очаг, неугасающий огонь которого символизировал единство семьи. А спускавшаяся над ним надочажная цепь, передававшаяся из поколения в поколение, была частью родового наследия.
Надочажная цепь представляла собой соединенные между собой кованые железные звенья, имевшие форму восьмерки. Иногда форма звена могла меняться, сохраняя, однако, исходную, хорошо распознаваемую восьмеричную форму. На одном своем конце цепь имела крюк (или кольцо), которым она крепилась к центральной потолочной балке. На другом конце цепи, то есть снизу, она имела лапку, позволявшую подвешивать на нее котелок.
Надочажная цепь представляла для адыгской семьи особую ценность, к которой чужой человек не имел права прикасаться. В случае опасности семья бросала имущество, унося с собой только эту цепь. Если погибал весь род, надочажную цепь вешали на дерево в священной роще предков.
Человек, прикоснувшийся к очагу, автоматически попадал под покровительство хозяев дома. Даже враг становился неприкосновенным, если он притрагивался к надочажной цепи, висевшей над священным домашним очагом.
Адыги не гасили огня в очаге. Пред сном его засыпали золой. В золу загребали столько горячих угольков, сколько было членов в семье. Утром ими разжигали огонь. Постоянно поддерживать огонь в очаге было обязанностью женщин.
Подвешивая над очагом чугунок, женщины готовили еду. Родившегося ребенка приносили к очагу и дотрагивались до его головы концом надочажной цепи. Надочажной цепью могли благословить жертвенное животное, предназначенное для ритуального пиршества. Ею клялись, в том числе при принесении присяги. Надочажные цепи помещали в святилища, их использовали для исцеления больных. У адыгов при разделе семьи надочажную цепь оставляли в «старшем доме».
Эту надочажную цепь в 1997 году передала Краеведческому музею города Адыгейска Хуако Зулих Хахузовна из аула Пчегатлукай Теучежского района Республики Адыгея. Со слов дарителя, которой на тот момент было 80 лет, надочажная цепь принадлежала ее семье.
Надочажная цепь представляла собой соединенные между собой кованые железные звенья, имевшие форму восьмерки. Иногда форма звена могла меняться, сохраняя, однако, исходную, хорошо распознаваемую восьмеричную форму. На одном своем конце цепь имела крюк (или кольцо), которым она крепилась к центральной потолочной балке. На другом конце цепи, то есть снизу, она имела лапку, позволявшую подвешивать на нее котелок.
Надочажная цепь представляла для адыгской семьи особую ценность, к которой чужой человек не имел права прикасаться. В случае опасности семья бросала имущество, унося с собой только эту цепь. Если погибал весь род, надочажную цепь вешали на дерево в священной роще предков.
Человек, прикоснувшийся к очагу, автоматически попадал под покровительство хозяев дома. Даже враг становился неприкосновенным, если он притрагивался к надочажной цепи, висевшей над священным домашним очагом.
Адыги не гасили огня в очаге. Пред сном его засыпали золой. В золу загребали столько горячих угольков, сколько было членов в семье. Утром ими разжигали огонь. Постоянно поддерживать огонь в очаге было обязанностью женщин.
Подвешивая над очагом чугунок, женщины готовили еду. Родившегося ребенка приносили к очагу и дотрагивались до его головы концом надочажной цепи. Надочажной цепью могли благословить жертвенное животное, предназначенное для ритуального пиршества. Ею клялись, в том числе при принесении присяги. Надочажные цепи помещали в святилища, их использовали для исцеления больных. У адыгов при разделе семьи надочажную цепь оставляли в «старшем доме».
Эту надочажную цепь в 1997 году передала Краеведческому музею города Адыгейска Хуако Зулих Хахузовна из аула Пчегатлукай Теучежского района Республики Адыгея. Со слов дарителя, которой на тот момент было 80 лет, надочажная цепь принадлежала ее семье.
