Экспонат является одной из первых работ известного художника-микроминиатюриста Анатолия Коненко. Макет Омского каторжного острога с внутренней планировкой помещений был создан специально для первой экспозиции Омского литературного музея имени Фёдора Достоевского. Макет острога был восстановлен по чертежу 1847 года, оригинал которого хранится в Российском государственном военно-историческом архиве в Москве.
Острог находился на территории бывшего Степного бастиона Омской крепости. Он имел форму неправильного шестиугольника, территория была обнесена высоким забором из столбов, заостренных на конце. Внутри находились две казармы, кухня, погреб, хозяйственные постройки.
В «Записках из Мёртвого дома» Достоевский писал: «Представьте себе большой двор, шагов в двести длины и шагов в полтораста ширины, весь обнесённый кругом, в виде неправильного шестиугольника, высоким тыном, то есть забором из высоких столбов (паль), врытых стойком глубоко в землю, крепко прислонённых друг к другу ребрами, скреплённых поперечными планками и сверху заострённых: вот наружная ограда острога. В одной из сторон ограды вделаны крепкие ворота, всегда запертые, всегда день и ночь охраняемые часовыми; их отпирали по требованию, для выпуска на работу… Как входите в ограду — видите внутри её несколько зданий. По обеим сторонам широкого внутреннего двора тянутся два длинных одноэтажных сруба. Это казармы. Здесь живут арестанты, размещённые по разрядам. Потом, в глубине ограды, ещё такой же сруб: это кухня, разделённая на две артели; далее ещё строение, где под одной крышей помещаются погреба, амбары, сараи. Средина двора пустая и составляет ровную, довольно большую площадку. Здесь строятся арестанты, происходит поверка и перекличка утром, в полдень и вечером, иногда же и ещё по нескольку раз в день, — судя по мнительности караульных и их уменью скоро считать. Кругом, между строениями и забором, остается ещё довольно большое пространство. Здесь, по задам строений, иные из заключённых, понелюдимее и помрачнее характером, любят ходить в нерабочее время, закрытые от всех глаз, и думать свою думушку. Встречаясь с ними во время этих прогулок, я любил всматриваться в их угрюмые, клеймёные лица и угадывать, о чём они думают. Был один ссыльный, у которого любимым занятием, в свободное время, было считать пали. Их было тысячи полторы, и у него они были все на счету и на примете. Каждая паля означала у него день; каждый день он отсчитывал по одной пале и таким образом по оставшемуся числу несосчитанных паль мог наглядно видеть, сколько дней ещё остаётся ему пробыть в остроге до срока работы. Он был искренно рад, когда доканчивал какую-нибудь сторону шестиугольника. Много лет приходилось ещё ему дожидаться; но в остроге было время научиться терпению»
Острог находился на территории бывшего Степного бастиона Омской крепости. Он имел форму неправильного шестиугольника, территория была обнесена высоким забором из столбов, заостренных на конце. Внутри находились две казармы, кухня, погреб, хозяйственные постройки.
В «Записках из Мёртвого дома» Достоевский писал: «Представьте себе большой двор, шагов в двести длины и шагов в полтораста ширины, весь обнесённый кругом, в виде неправильного шестиугольника, высоким тыном, то есть забором из высоких столбов (паль), врытых стойком глубоко в землю, крепко прислонённых друг к другу ребрами, скреплённых поперечными планками и сверху заострённых: вот наружная ограда острога. В одной из сторон ограды вделаны крепкие ворота, всегда запертые, всегда день и ночь охраняемые часовыми; их отпирали по требованию, для выпуска на работу… Как входите в ограду — видите внутри её несколько зданий. По обеим сторонам широкого внутреннего двора тянутся два длинных одноэтажных сруба. Это казармы. Здесь живут арестанты, размещённые по разрядам. Потом, в глубине ограды, ещё такой же сруб: это кухня, разделённая на две артели; далее ещё строение, где под одной крышей помещаются погреба, амбары, сараи. Средина двора пустая и составляет ровную, довольно большую площадку. Здесь строятся арестанты, происходит поверка и перекличка утром, в полдень и вечером, иногда же и ещё по нескольку раз в день, — судя по мнительности караульных и их уменью скоро считать. Кругом, между строениями и забором, остается ещё довольно большое пространство. Здесь, по задам строений, иные из заключённых, понелюдимее и помрачнее характером, любят ходить в нерабочее время, закрытые от всех глаз, и думать свою думушку. Встречаясь с ними во время этих прогулок, я любил всматриваться в их угрюмые, клеймёные лица и угадывать, о чём они думают. Был один ссыльный, у которого любимым занятием, в свободное время, было считать пали. Их было тысячи полторы, и у него они были все на счету и на примете. Каждая паля означала у него день; каждый день он отсчитывал по одной пале и таким образом по оставшемуся числу несосчитанных паль мог наглядно видеть, сколько дней ещё остаётся ему пробыть в остроге до срока работы. Он был искренно рад, когда доканчивал какую-нибудь сторону шестиугольника. Много лет приходилось ещё ему дожидаться; но в остроге было время научиться терпению»