Ломберный столик получил свое название от испанской карточной игры ломбер, которая появилась 500 лет назад. В XVI веке такие столики стали делать в Испании, Франции и Англии, а два века спустя мода дошла до Российской империи. Ломберные столы появлялись во многих дворянских домах, за ними по вечерам собирались для игры мужчины и женщины.

Поверхность столика могла открываться и поворачиваться. Чтобы карты не скользили и можно было делать записи мелом о ходе игры, поверхность столешницы обивали зеленым сукном. В выдвижных ящиках столика хранили мел и щетки, чтобы очищать поверхность. Русские аристократы узнали о новой карточной игре только в XVIII веке, но уже вскоре на смену ломберу пришли вист и преферанс. Ломберные столики, однако, остались важным атрибутом досуга и сохранили свое название, даже когда в ломбер уже никто не играл.

Став привычным элементом интерьера, небольшой ломберный стол служил по вечерам для детских чаепитий, а днем был подставкой для цветов, книг и подарков. Игровые столики, крышки которых расчерчивали для игры в шахматы или триктрак, тоже называли ломберными. Азартными играми в царской России одинаково увлекались и дамы, и кавалеры, однако ломберные столы были скорее мужским предметом интерьера, который они часто размещали в своих кабинетах.

Ломберные столы использовали для всех салонных карточных игр, в которых участвовало не более шести игроков. В XIX веке карты в России стали настолько популярны, что даже в гостевых комнатах на почтовых станциях, помимо постелей, ставили ломберные столы.

Александр Сергеевич Пушкин дважды приезжал в город Сергач Нижегородской области. Возможно, повесть «Пиковая дама» он написал за ломберным столом осенью 1833 года в родовом селе Большое Болдино. Поэт Николай Некрасов тоже часто проводил время за ломберным столиком. Он относился к азартной игре рационально, не надеясь на удачу, но применяя логику и стратегию. Благодаря регулярным карточным выигрышам Некрасов вернул потерянное предками село Грешнево и выпускал популярный журнал «Современник».