Книга «Пути развития театра» интересна опубликованным в ней стенографическим отчетом о совещании по вопросам театра при отделе агитации и пропаганды при ЦК ВКП (б) в мае 1927 года. Михаил Афанасьевич внимательно его изучил и выписал на титульном листе книги страницы, на которых упоминались его пьесы. Этот стенографический отчет и многие газетные статьи за первую половину 1927 года свидетельствуют о том, что о прозе и особенно драматургии Булгакова писали много и в основном в негативном ключе.

После премьеры спектакля «Дни Турбиных» в 1926 году пьесу обвиняли в «реабилитации белогвардейщины», «извращении гражданской войны и художественной правды», а самого Булгакова — в «буржуазности» и «мещанстве». Некоторые критики признавали, что в пьесе есть и удачные моменты, но характеризовали их как «антиреволюционные». При этом «Дни Турбиных» продолжали идти во МХАТе с аншлагом: билеты на спектакль было практически невозможно достать.

Но чем дольше и успешнее шел спектакль, тем яростнее становились нападки. Звучали следующие характеристики: «контрреволюционная гниль» или «сменовеховский плевок» на «горячий утюг революции». Под давлением критики «Дни Турбиных» сняли с репертуара в апреле 1929 года. Но в 1932 году спектакль возобновили. Известно, что генсек ЦК ВКП (б) Иосиф Сталин любил этот спектакль. «Почему так часто ставят на сцене пьесы Булгакова? Потому, должно быть, что своих пьес, годных для постановки, не хватает. На безрыбье даже „Дни Турбиных“ — рыба», — объяснял он в письме советскому писателю Владимиру Билль-Белоцерковскому.

Эта антибулгаковская кампания в прессе 1920-х годов впоследствии нашла отражение в «Мастере и Маргарите», где Мастера преследуют за неопубликованный роман о Понтии Пилате.

«Статьи, заметьте, не прекращались. Над первыми из них я смеялся. Но чем больше их появлялось, тем более менялось мое отношение к ним. Второй стадией была стадия удивления. Что-то на редкость фальшивое и неуверенное чувствовалось буквально в каждой строчке этих статей, несмотря на их грозный и уверенный тон. Мне все казалось, — и я не мог от этого отделаться, — что авторы этих статей говорят не то, что они хотят сказать, и что их ярость вызывается именно этим», — говорит Мастер в главе «Явление героя».