На старинной фотографии мы видим чаепитие семьи Глич из Сарепты — немецкой колонии на Волге. На веранде в кругу близких отдыхает Альберт Глич — бородатый мужчина, глядящий в объектив камеры. Глич был владельцем горчичного завода в Сарепте, он продолжал дело семьи, расширяя рынки сбыта горчицы в России и за рубежом.
Во вкусовых пристрастиях немецких колонистов в России немаловажную роль сыграла адаптация к условиям Нижнего Поволжья. Постепенно, в новых природных и экономических условиях поселенцы научились использовать доступные российские продукты и компоненты. Например, вместо натурального кофе варили напиток из цикория и злаков, вместо китайского чая пили калмыцкий чай с молоком и солью или «степной чай» из трав и кореньев.
Самовар также вошел в быт и стал неотъемлемой частью семейного времяпрепровождения жителей Сарепты. Летом в городке было принято пить чай на веранде или на крыльце за чайным столиком с самоваром.
Кроме того, сарептяне готовили фруктовые морсы, компоты, соки, варили кисели. Умеренно в праздник подавали красное или белое столовое сухое вино, мадеру, наливки. Пили также свежее молоко, варили ячменное и арбузное пиво. Утоляли жажду родниковой водой из сарептского водопровода.
Настоящий кофе, обычно с молоком, пили в основном зажиточные колонисты. Кофе привозили с ярмарок из Санкт-Петербурга и Москвы, чаще всего он был импортный — турецкий, арабский — и стоил достаточно дорого. А сахар, полагавшийся к кофе и чаю, был еще дороже.
Поэтому среди колонистов среднего достатка вплоть до начала XX века были популярны дешевые сорта чая и кофейные напитки — эрзац-кофе. Понятие «эрзац», или «заменитель», пришло из Германии, где во время Первой мировой войны из-за огромного недостатка продуктов сливочное масло стали заменять маргарином, сахар — сахарином, a кофе — цикорием.
Режим питания поволжских немцев отличался от традиционного питания русских крестьян. В отличие от последних, готовивших горячие блюда один раз в день, хозяйки-немки топили печь и готовили горячую еду три раза в день.
Перед едой сарептяне стоя произносили молитву. Жители Сарепты были гернгутерами — представителями протестантского движения. Для гернгутеров была характерна сосредоточенность на молитвенной жизни и проживание общинами.
Во вкусовых пристрастиях немецких колонистов в России немаловажную роль сыграла адаптация к условиям Нижнего Поволжья. Постепенно, в новых природных и экономических условиях поселенцы научились использовать доступные российские продукты и компоненты. Например, вместо натурального кофе варили напиток из цикория и злаков, вместо китайского чая пили калмыцкий чай с молоком и солью или «степной чай» из трав и кореньев.
Самовар также вошел в быт и стал неотъемлемой частью семейного времяпрепровождения жителей Сарепты. Летом в городке было принято пить чай на веранде или на крыльце за чайным столиком с самоваром.
Кроме того, сарептяне готовили фруктовые морсы, компоты, соки, варили кисели. Умеренно в праздник подавали красное или белое столовое сухое вино, мадеру, наливки. Пили также свежее молоко, варили ячменное и арбузное пиво. Утоляли жажду родниковой водой из сарептского водопровода.
Настоящий кофе, обычно с молоком, пили в основном зажиточные колонисты. Кофе привозили с ярмарок из Санкт-Петербурга и Москвы, чаще всего он был импортный — турецкий, арабский — и стоил достаточно дорого. А сахар, полагавшийся к кофе и чаю, был еще дороже.
Поэтому среди колонистов среднего достатка вплоть до начала XX века были популярны дешевые сорта чая и кофейные напитки — эрзац-кофе. Понятие «эрзац», или «заменитель», пришло из Германии, где во время Первой мировой войны из-за огромного недостатка продуктов сливочное масло стали заменять маргарином, сахар — сахарином, a кофе — цикорием.
Режим питания поволжских немцев отличался от традиционного питания русских крестьян. В отличие от последних, готовивших горячие блюда один раз в день, хозяйки-немки топили печь и готовили горячую еду три раза в день.
Перед едой сарептяне стоя произносили молитву. Жители Сарепты были гернгутерами — представителями протестантского движения. Для гернгутеров была характерна сосредоточенность на молитвенной жизни и проживание общинами.