Жизненный путь Чайковского отличался глубиной и напряженностью духовного поиска. Важный элемент в осмыслении человеческой природы и мироустройства для Петра Ильича — регулярное чтение религиозной и философской литературы.
Начало жизненного пути Чайковского было отмечено глубоким влиянием христианских заповедей и проникновением их в тайники души впечатлительного мальчика. Об этом свидетельствуют стихи семилетнего Пети Чайковского, обращенные к Богу. В зрелом возрасте для Чайковского настольной книгой была Библия.
В 1880-е годы композитор тщательно изучал и сопоставлял тексты Ветхого и Нового заветов по личному экземпляру русскоязычного перевода Библии. Вероятно, композитор, купив Библию в начале 1880-х годов, начал читать ее в 1884 году. Возможно, ни к одной из книг Чайковский не обращался так часто, как к Библии. Свидетельства этому — 75 дат, поставленных композитором в процессе чтения. Первая дата — 11 сентября 1885 года, последняя — 3 февраля 1892 года.
Изучая священные тексты, композитор отмечал прочитанное крестиками и звездочками; особо выделял важные для него мысли. Умозаключения, возникшие по ходу чтения, записывал на полях. Сердце композитора всегда особенно трогали слова из Евангелия от Матфея:
Начало жизненного пути Чайковского было отмечено глубоким влиянием христианских заповедей и проникновением их в тайники души впечатлительного мальчика. Об этом свидетельствуют стихи семилетнего Пети Чайковского, обращенные к Богу. В зрелом возрасте для Чайковского настольной книгой была Библия.
В 1880-е годы композитор тщательно изучал и сопоставлял тексты Ветхого и Нового заветов по личному экземпляру русскоязычного перевода Библии. Вероятно, композитор, купив Библию в начале 1880-х годов, начал читать ее в 1884 году. Возможно, ни к одной из книг Чайковский не обращался так часто, как к Библии. Свидетельства этому — 75 дат, поставленных композитором в процессе чтения. Первая дата — 11 сентября 1885 года, последняя — 3 февраля 1892 года.
Изучая священные тексты, композитор отмечал прочитанное крестиками и звездочками; особо выделял важные для него мысли. Умозаключения, возникшие по ходу чтения, записывал на полях. Сердце композитора всегда особенно трогали слова из Евангелия от Матфея: