Наша прогулка вверх по Аваче доставила нам большое удовольствие. Когда мы вернулись в селение, там денщики уже приготовили самовар и кое-что закусить.

Все было подготовлено в доме камчатской героини, Агафьи Ивановны Карандашихи, 82 лет.

Эта почтенная старуха принимала непосредственное участие в блистательной обороне Петропавловска от покушения на него, в 1854 году, англо-французской эскадры. Ее муж был казачий урядник, а она сама, тогда еще молодая, частенько работала поденно для семьи Василия Степановича Завойко. Когда на Петропавловск нежданно-негаданно напали враги, Завойко, как известно, всех призвал к оружию, причем, правитель канцелярии камчатского губернатора, коллежский асессор Лохвицкий, был командиром орудия батареи, расположенной на Кошке. На эту батарею, наиболее опасную, был назначен муж Карандашихи, урядник Василий Карандаш. Его жена, Агафья Ивановна, не пожелала вместе с прочими женщинами спасаться в горы, но пошла на батарею и, во время горячего артиллерийского боя, 17, 20 и 24 августа была на батарее, подавая заряды, поправляя лопатой подстреленные земляные закрытия батареи. Ее муж, раненый 20 августа осколком снаряда, за неимением перевязочного пункта, лежал тут же, в тылу батареи, и Агафья Ивановна, помимо активного участия, собственно, в обороне, исполняла роль сестры милосердия и в отношении к своему мужу, уряднику Карандашу, и в отношении к другим героям бессмертной обороны Петропавловска.

В то время, когда Агафья Карандашиха доблестно несла на петропавловской батарее артиллерийскую службу, у нее тут же, на батарее, за земляным закрытием, лежал грудной младенец Иван. Грохот артиллерийского боя не остался бесследным для Ивана Карандаша: он, как говорят в Камчатке «мерячит», т. е. с ним бывают припадки, которые делают его плохим работником и обузою для матери. Это меряченье есть следствие испуга грудного младенца пушечной пальбой, отразившегося на его психике и сделавшего его инвалидом.

У Карандашихи только из семьи, что этот полукретин сын, хотя, впрочем, уже женатый, и героиня лучшей страницы истории русской военной славы, после смерти своего мужа от раны, полученной в бою 20 августа, живет в величайшей бедности.

С чувством глубоко уважения должен сказать об отношениях к Агафье Карандашихе экипажа транспорта «Якута» и окружного начальник Ошуркова.

Ранней весной, лишь приходит в Петропавловск «Якут», Карандашиха в тот же день является к командиру с визитом, и все командиры «Якута» и других военных судов, посещающих Петропавловский порт, а их переменилось уже много, принимают восьмидесятилетнюю героиню-камчадалку; они подают ей руку, приглашают к себе в каюту. Приглашает Карандашиху и кают-компания.

По какому бы делу ни пришла Карандашиха и к начальнику округи, она приглашается им в гостиную и ей подается угощение. Помимо этого, моряки и Ошурков кормят Карандашиху и ее мерячащего сына; Ошурков ежемесячно отчисляет ей из собственного провианта обычный солдатский паек, а что касается «Якута», то таковой снабжает старуху решительно всем.

По моему мнению, защитница Петропавловска имеет право на признательность не частных лиц, каковыми, в данном случае, являются экипажи того или другого военного судна и личность окружного начальника, но правительства, тем более, что на попечении Карандашихи остался больной сын, отец которого убит в бою, а он, тогда еще грудной младенец, в том же бою получил увечье. Даже одно это обстоятельство делает Карандашиху достойной внимания и щедрот правительства. Да и сама то она — разве не заслужила? Разве не стояла она грудью за своего царя, за свою Родину?