Отдельный зал посвящен старообрядчеству — теме в истории Поима совершенно особенной. Ведь именно здесь, по свидетельствам летописцев, во второй половине восемнадцатого столетия находился центр старообрядчества не только Пензенской губернии, но и всего Поволжья. И до сих пор в Поиме существует несколько живущих по древним традициям общин, главы которых известны далеко за пределами края.
— А знаете, кто оставил самую первую запись в музейной книге отзывов? — улыбаясь, спрашивает нас Александра Ивановна. — Ни за что не догадаетесь.
Затем достает фотографию, запечатлевшую сидящего за письменным столом сухопарого мужчину с овальным, будто бы вытянутым лицом, острым побороком, высокими залысинами и густой растрепанной бородой. Вглядываемся. Да это же…
— Да, Солженицын… Музей тогда еще размещался в Доме культуры. И вот, представляете, в один прекрасный день мне звонят и говорят: «Едет Солженицын. Встречайте».
Солженицына в то время чрезвычайно интересовала история старообрядчества. До этого писатель изучал его в Канаде и Америке, а приехав в Россию, просто не мог не посетить Поим.
Собрались на площади. Приехало начальство городское, областное, подготовили торжественную встречу — все, как положено. А Солженицын, приехав, сразу отправился к Александре Ивановне.
Он был очень удивлен тем, что вот так вот, на общественных началах можно было собрать целый музей. И какой музей — самый настоящий народный.
После экскурсии Солженицын наконец встретился с ожидающими его поимчанами.
Разговаривали долго — никак не меньше полутора часов. Ему задавали вопросы, он на них отвечал очень просто, очень открыто. Очень… по-человечески.
После встречи в Доме культуры писатель отправился беседовать с настоятелями общин — именно один из моментов этой беседы и запечатлен на снимке, который нам показали чуть раньше.
На этом знакомство Александры Ивановны с Солженицыным не закончилось. В течение долгого времени она переписывалась и созванивалась с его секретарем, а немногим позже получила от писателя книгу «Россия в обвале» с дарственной надписью.
А вот работу над трудом, посвященным старообрядчеству, в который должны были войти и поимские заметки, Солженицын закончить, к сожалению, не успел.
— Все-таки это был необыкновенный человек, — поделилась с нами Александра Ивановна. — Не от мира сего. У него были очень светлые, лучистые глаза. Наверное, если бы я не знала, никогда бы не поверила в то, что он перенес в жизни такие испытания. Он весь светился изнутри каким-то особенным жизнелюбием — и вокруг него все тоже будто бы начинало светиться.