Полотно середины XIX века представляет собой канонический образец купеческого провинциального портрета. Его создал неизвестный художник. Скорее всего, он не имел академического художественного образования: можно увидеть, что фигура и руки купца написаны анатомически неверно.
Большинство подобных портретов появились в 1790–1850 годах, они сочетают черты профессионального и примитивного искусства. В конце XVII — начале XVIII века большинство провинциальных живописцев были самоучками. Художественные школы стали появляться в регионах в 1830-х годах, а учителей рисования при Императорской Академии художеств стали готовить лишь в середине XIX века.
При этом портреты провинциальные купцы заказывали все чаще и чаще: в конце XVIII века они стали осознавать себя как социально-культурную общность, отличную от дворянства и крестьян. Поэтому в купеческом провинциальном портрете сформировались жесткие каноны. Все должно было символизировать принадлежность к сословию: обстановка, поза персонажа, его личные вещи и даже некоторые черты внешности, например борода.
Долгое время герой портрета из коллекции Томского художественного музея оставался неизвестным. Однако специалисты музея определили его личность по строкам письма на рабочем столе: «С–Петербургъ ноября… Милостивый государь любезный батюшка Козьма Никитичъ! Первымъ деломъ и обязанностiю моею считаю просить Вашего родительского благословенiя…» Художники в те времена часто использовали прием «изображенного слова», чтобы указать на личность модели.
Поиски в архивах привели исследователей к галерее портретов, на которых изображены ростовские торговцы Плешановы. Кузьма Никитич оказался родоначальником семьи по женской линии, купцом второй гильдии Кузьмой Кузнецовым. Купцы второй гильдии могли владеть мелкими речными судами, иметь заводы и фабрики и даже занимать руководящие должности в органах городского управления.
Кузьма Кузнецов жил в Ростове Великом и торговал козьим пухом и цикорием в Петербурге. Ростовские купцы традиционно возили товар по всей России. Кузнецов пользовался авторитетом в купеческой среде и занимал различные общественные должности: словесного торгового судьи, городового старосты и представителя в магистрате — городском суде.
Большинство подобных портретов появились в 1790–1850 годах, они сочетают черты профессионального и примитивного искусства. В конце XVII — начале XVIII века большинство провинциальных живописцев были самоучками. Художественные школы стали появляться в регионах в 1830-х годах, а учителей рисования при Императорской Академии художеств стали готовить лишь в середине XIX века.
При этом портреты провинциальные купцы заказывали все чаще и чаще: в конце XVIII века они стали осознавать себя как социально-культурную общность, отличную от дворянства и крестьян. Поэтому в купеческом провинциальном портрете сформировались жесткие каноны. Все должно было символизировать принадлежность к сословию: обстановка, поза персонажа, его личные вещи и даже некоторые черты внешности, например борода.
Долгое время герой портрета из коллекции Томского художественного музея оставался неизвестным. Однако специалисты музея определили его личность по строкам письма на рабочем столе: «С–Петербургъ ноября… Милостивый государь любезный батюшка Козьма Никитичъ! Первымъ деломъ и обязанностiю моею считаю просить Вашего родительского благословенiя…» Художники в те времена часто использовали прием «изображенного слова», чтобы указать на личность модели.
Поиски в архивах привели исследователей к галерее портретов, на которых изображены ростовские торговцы Плешановы. Кузьма Никитич оказался родоначальником семьи по женской линии, купцом второй гильдии Кузьмой Кузнецовым. Купцы второй гильдии могли владеть мелкими речными судами, иметь заводы и фабрики и даже занимать руководящие должности в органах городского управления.
Кузьма Кузнецов жил в Ростове Великом и торговал козьим пухом и цикорием в Петербурге. Ростовские купцы традиционно возили товар по всей России. Кузнецов пользовался авторитетом в купеческой среде и занимал различные общественные должности: словесного торгового судьи, городового старосты и представителя в магистрате — городском суде.