Портативный орган представляет собой переносной клавишно-духовой инструмент. В XII–XV веках он получил широкое распространение в Европе, о чем свидетельствует и его первое изображение — на барельефе XII века в аббатстве Сен-Жорж-де-Бошервиль близ Руана (Франция). Орган там помещен в состав инструментального ансамбля. Официальный термин (от нем.рortativ , от лат.porto — «ношу») появился позднее, его первое упоминание датируется 1434 годом.
В начале эпохи Возрождения сольный и ансамблевый варианты этого инструмента звучали главным образом на светских мероприятиях. В XVI–XVII веках, благодаря легкому нежному звучанию, подходящему для исполнения танцевальной музыки, орган-портатив стал привычным спутником бродячих артистов и уличных музыкантов.
Представленную модель в 1993 году по рисункам западноевропейских художников Возрождения воссоздал музыкальный мастер Юрий Александрович Крячко.
Конструированием и изготовлением подобных инструментов Юрий Александрович заинтересовался в 1980 году, когда работал органистом в Нижегородской государственной консерватории им. М.И. Глинки. Тогда появился первый созданный им образец размером с чемодан.
В 1990 году Крячко открыл фирму-производитель органов и начал принимать заказы (одним из первых был монтаж инструмента в школе искусств Клайпеды). Как отмечает мастер, «традиции органостроения в России никогда и не было, ведь Россия — страна православная… инструментальная музыка в церкви — небогоугодное… дело». Поэтому свою профессию органостроитель считает исключительной «для наших широт», а единомышленниками и учителями называет в первую очередь немецких коллег.
Механизм портатива включает 25 медных труб, расположенных в два ряда, и один мануал объемом две октавы. Во время исполнения музыкант правой рукой играет на клавиатуре, а левой — накачивает меха.
В России насчитывается не более трех экземпляров органов такого вида. Экспонируемый орган-портатив заказал мастеру основатель органной культуры на Алтае, заслуженный деятель искусств России Сергей Михайлович Будкеев. Инструмент не раз звучал на его концертах, в том числе в Белом зале музея.
