Двоемирие Гофмана — это постоянно брезжущие за бытовой повседневностью контуры иных миров. Творческая фантазия его энтузиастов — музыкантов, художников, литераторов, которых он часто называет обобщающим словом «поэты» — не рождает эти миры, а лишь помогает их увидеть. Два мира — на самом деле один, которому вернули его глубину и праздничность, а порой жуткость и опасность; все, что очевидно в детстве, но с возрастом и погружением в канцелярскую или светскую суету вытесняется филистерскими ценностями — чинами регистратора и конректора («Золотой горшок»), орденом зеленопятнистого тигра («Крошка Цахес»), а то и просто колбасой («Щелкунчик»).

В полнометражном анимационном фильме «Гофманиада» (худ. М. Шемякин, реж. Ст. Соколов) волшебный сад архивариуса Линдгорста возникает из самого бытового, даже сниженного образа — витрины лавки цирюльника, где выставлены парики и шляпы-треуголки. В декорации, для которой выполнен эскиз, рудиментарные образы витрины прочитываются в форме павильона-ротонды, длинных лианах, оплетающих ее, и причудливых то ли статуях, то ли фонарях в нише, напоминающих напудренные парики с буклями.

В волшебный сад архивариуса Линдгорста юный Ансельм приходит в надежде увидеть Серпентину. В своих мечтах об Атлантиде и Серпентине Гофман ассоциируют себя с Ансельмом. За возможность увидеть его дочь, Линдгорст предлагает Ансельму в обмен на переписывание старинной рукописи. Случайно капнув чернилами на оригинал, Ансельм попадает под стекло и сбывается пророчество старой ведьмы. Ансельм доказывает свою верность и любовь к Серпентине, после чего Линдгорст освобождает его и, обратившись в огненного саламандра, побеждает старую ведьму, которая пыталась украсть золотой горшок. Здесь он проходит испытания и обретает счастье. 

В романтической литературе парк или сад — место для раздумий, грез и прозрений. Там слышнее всего голос самой Природы — «высшая гармония». Живописные сады располагались и в родном городе Гофмана — Кёнигсберге. Самым старым из них был сад герцога Альбрехта, находившийся на месте нынешней Университетской площади. В эпоху Просвещения сад-парк стал и местом праздников, и местом уединенных размышлений, и площадкой научного эксперимента, и музеем. В Кёнигсберге наиболее известны были сад купца Сатургуса с различными коллекциями, фонтанами, прекрасными скульптурами, и Луизенваль, преображённый бургомистром города Теодором фон Гиппелем и сохранившийся в составе Центрального парка. Все эти места были исхожены юным Эрнстом и стали прототипами его волшебных садов.